Психологический анализ дебатов Навального и Чубайса

Современные СМИ не перестают удивлять общественность и «радовать» нас, зрителей, новыми изысками в сфере политических споров и разногласий. И действительно, благодатнее почвы, чем публичные претензии в адрес какого-либо проекта, найти довольно трудно. На днях известный своими оппозиционными настроениями телеканал «Дождь» представил, казалось бы, новую форму политических дебатов - на первый взгляд, совершенно безобидную дискуссию на тему целесообразности и компетентности «РОСНАНО» в вопросах научного прогресса.

Данная форма работы должна быть абсолютно прозрачной: никакой предвыборной агитации, никаких программ партий. Однако «за кулисами» видно было совершенно другое. Но что?

Начать мне хотелось бы с анализа работы людей, которые незаслуженно остаются за кадром. Эти невидимые труженики – операторы, монтажеры, ведущие. Работа их незаметна, но значима с точки зрения восприятия и воздействия на массовое сознание.

Первые кадры дебатов заранее ставят зрителя в неудобное положение: Чубайс на несколько секунд позже подходит к ведущей за рукопожатием, Навальный же появляется сразу после объявления своего участия. В сознании зрителя заведомо формируется образ Чубайса, не слишком заинтересованного в предстоящем разговоре, низкий уровень мотивации к общению, а следовательно, возникает некоторое предвзятое отношение к оппоненту Навального.

Кроме того, обилие крупных планов Навального и общих планов Чубайса также формирует определенное настроение. Такая съемка способна вызвать «симпатию» у телезрителей, создать ощущение открытости диалога с политиком, непринужденности участника дебатов. Показ Чубайса с определенного расстояния и сравнительно редкие крупные планы способны создать у телеаудитории ощущение отчужденности политика, а также высокой рассогласованности их политических воззрений.

Более того, многочисленные панорамные съемки аудитории во время ответа Чубайса, когда неискушенный зритель, конечно, не заметит зрительницу зала, «как будто невзначай» взявшую в руки смартфон, или неизвестную фигуру, прошедшую на фоне, но в сознании своеобразным двадцать пятым кадром отпечатаются именно такие моменты.

Стремясь показать политика в невыгодном свете, оператор заведомо фиксирует камеру на всевозможных невербальных (визуальных) «просчетах» Чубайса. Статичная камера во время того, как Чубайс переступает с одной ноги на другую, опущенные глаза и открытый рот во время претензионного монолога Навального – всё это способствует созданию впечатления наличия волнения, сокрытых и неблагоприятных для репутации Чубайса фактов биографии. Все это производит ощущение некоего пренебрежительного отношения руководства канала и устроителей данных дебатов в адрес Чубайса, что, безусловно, может быть доказательством предвзятости канала к оппозиции и правящей партии.

Почему это, на мой взгляд, важно? В психологии уже давно доказано безусловное влияние «фона» на восприятие «фигуры». Посредством безобидной, казалось, картинки можно не только создать, но и усилить уже существующий образ того или иного политика.

Стоит особенно отметить роль ведущей в рамках данных дебатов. Ангажированная в пользу оппозиции Собчак не могла не внести свою лепту в формирование общественных настроений. Ведущая, допускающая пренебрежительные жесты в адрес Чубайса (например, едкую шутку или саркастичное повторение его слов), может показаться зрителям сторонним наблюдателем, однако все компоненты её общения с оппонентами несут в себе определенную смысловую нагрузку, создавая такое же пренебрежительное отношение к Чубайсу у зрителей.

Видимость объективности создана также благодаря зачитанным вопросам от телезрителей. Никто и никогда не сможет проверить, реальны ли озвученные пользователи, однако спустя пару заданных вопросов становится очевидно: основная часть телеаудитории настроена довольно агрессивно против Чубайса, поскольку характер вопросов, заданных ему и его оппоненту, заведомо различен.

Возникает вполне резонный вопрос: как поведет себя остальная часть аудитории? Думаю, минимум тридцать процентов примут аналогичную точку зрения, на что и был направлен эффект.

Разумеется, участники дебатов сами применяют различные технологии массового воздействия.

С самого начала дебатов Навальный явно старался демонстрировать нападающую позицию, его речь изобиловала претензиями различного рода, направленными на обвинение Чубайса и его команды в бездействии. Однако Навальный старался сохранить мягкую позицию, боясь потерять нейтрально настроенного политика. В самом начале выступления подготовленный Навальный демонстрирует феноменальное владение собственными жестами, визуальным контактом и акустическими приемами. Он заведомо выделяет нужные слова, подчеркивая их значимость, использует горизонтально направленные жесты открытыми ладонями вверх, а также старается смотреть прямо в глаза Чубайсу, демонстрируя готовность к взаимодействию, дружелюбный настрой и отсутствие скрытых мотивов.

Однако его интонация и движения скорее не соотносятся с его вербальным проявлениям: комплименты Чубайсу создают впечатление королевского снисхождения, похвалы «сверху вниз». Подкрепляя свои доводы конкретными цифрами и сводками, Навальный чувствует свою беспрекословную уверенность, силу и мощь перед оппонентом. Метафоры в его речи говорят сами за себя: означающие войну и столкновения, они передают всю гамму чувств Навального, заставляют поверить в справедливость его доводов («столпом», «лагерь…, на которых я и стою», «в ужасе бегут», «черный ящик компромата»). Навальный нагнетает обстановку, он ждет поражения оппонента и его фиаско.

Однако далее подкупающий своим экстерьером Навальный совершает ряд ошибок. Например, натянуто улыбается, услышав упоминание Чубайса о его деятельности в девяностые. Колкая фраза в ответ на опору Чубайса на фотографии достижений, частые глотки воды, беглые взгляды на Собчак, сторонницу его политических настроений – все это свидетельствует о появившейся неуверенности Навального в силу своего слова и необходимости «играть в открытую».

Истинные мотивы обращения Навального зритель может уловить только в конце передачи. Якобы «неосторожно» брошенная фраза про «питерскую мафию», захватившую власть, перечисление своих политических мытарств и отсутствие, на его взгляд, «честных выборов» расставляют все по местам, заставляя зрителя наконец-то увидеть, чего действительно в течение часовых дебатов добивался Навальный.

Окончательным аккордом этой резкой смены интересов становится принятие на себя роли врача современной России, элегантно выраженная метафорой: «…и огромным шприцем не вбрызнули в какой-то определенный орган в организме, он не улучшится…».

Навальный в данном случае – шприц, его пропаганда – целительная микстура, государство – гниющий организм, нуждающийся в лечении. В целом его тактика вполне понятна, но, на мой взгляд, не слишком выгодна: в середине разговора Навальный меняет тему, становится не совсем ясно, какова его главная цель на данный момент. Главный оппозиционер страны снова хотел повлиять на настроения граждан, но только еще больше запутал их в политических переплетениях.

Совсем иная тактика у Чубайса. Во время выражения Навальным претензий, Чубайс выглядит растерянно, его телодвижения сообщают о нежелании обсуждать некоторые неприятные для него вопросы, ставят его в неловкое и несколько оборонительное положение (держит руку в кармане, словно приготовившись дать отпор, опускает глаза и улыбается, у него практически отсутствуют открытые жесты, в отличие от Навального, руки почти всегда расположены четко вдоль корпуса, появляются глубокие морщины на лбу, часто пожимает плечами). Общее впечатление от его движений абсолютно не соотносится с тем, что говорит сам политик: Чубайс выглядит крайне неуверенно, недоверительно, возникает ощущение настороженности, обороны.

Однако во время второго тура Чубайс резко выравнивает свои позиции и начинает чувствовать себя увереннее. Используя метафору уникальности («никто в мире», «феерические установки», «уникальные высококвалифицированные специалисты», «фантастический прорыв на российском рынке»), Чубайс придает уверенности самому себе, что становится видно далее. Он старается показать аудитории свою причастность и равенство человеку «из народа», к чему часто прибегают современные политики (использует просторечные, иногда ругательные и запрещенные в эфире фразы, указывает на ученого, «положившего двадцать пять лет жизни» на науку), интонация речи заметно повышается, временами Чубайс перебивает Навального, начинает активно использовать утвердительные жесты и прямой визуальный контакт, чего старается теперь избегать сам Навальный.

Завершаются дебаты окончательным взятием инициативы Чубайсом и его неформальной победой. Он демонстрирует некое снисходительное покровительство, когда преподносит Навальному подарки. Сторонники трансактного анализа согласились бы с тем, что зрители стали свидетелем тонкой игры Родителя и Ребенка. Первый, как заложено в его роли, прощает и все равно принимает и поощряет второго, постоянно норовящего что-то учинить.

В целом же политические дебаты представляются мне интереснейшим полем для работы и возможным подспорьем в составлении психологического портрета политиков и различных партийных настроений. К сожалению, нет еще таких СМИ, которые бы осталось абсолютно непредвзятыми и показали бы действительность без скрытых психологических воздействий различного рода.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram