Ежегодно российские вузы выпускают десятки тысяч молодых специалистов. Однако открытые вакансии, соответствующие специальностям молодёжи с высшим образованием, почему-то так и остаются незакрытыми. По последним данным Росстата, в России больше половины выпускников высших учебных заведений (55 процентов) работают не по той специальности, которая значится у них в дипломе. А для некоторых профессий эта доля доходит до 70–90 процентов.
В июле прошлого года сотрудники независимой общественной организации «Ассоциация руководителей и специалистов по управлению человеческими ресурсами» вместе с Департаментом экономики УрГЭУ-СИНХа опросили новоиспечённых выпускников екатеринбургских вузов. К этому времени на работу успели устроиться 60 процентов опрошенных. Из них лишь 18 процентов нашли себе профессию по специальности. Остальные отложили свои дипломы «до лучших времён» и пошли трудиться туда, где этот документ необязателен.
По результатам того же исследования оказалось, что найти себе заработок по специальности проще всего удаётся программистам, строителям, международникам, пиарщикам и энергетикам. А вот молодым педагогам, социологам, политологам, управленцам, филологам и психологам везёт в меньшей степени.
Вопросом, почему полученная в вузе специальность не определяет дальнейшего места работы, задаются уже не первый год. Изначальная причина — у выпускников школы выбор вуза оказался неверным, потому что отсутствует система профориентации.
Например, в Китае, как только ребёнок идёт в школу, он начинает пробовать различные профессии: его ведут на завод и показывают, как работают станки и так далее. За всё время в школе ему демонстрируют около 50-ти различных профессий
Обычная ситуация для большинства российских школ: заканчивается учебный год, а ученики выпускных классов только начинают задумываться о том, кем же они хотят быть. Изучают сайты учебных заведений, смотрят на проходные баллы, сравнивают со своими, делают выводы. Нередко многие поступают учиться туда, куда идут их лучшие друзья, с которыми они большую часть жизни просидели за одной партой и никуда друг без друга. Или ещё вариант — выбирают специальность по совету родственников. Другими словами, выпускники школ определяют своё будущее неосознанно. С другой стороны, как тут можно что-то осознать, если им никто не объяснил, какие профессии существуют в мире (кроме 10–15, что на слуху у всех), и какие из них самые востребованные на рынке труда.
— Такого предмета как ориентация, нет ни в одном школьном расписании, а зря, — объясняет председатель ассоциации психотерапевтов Свердловской области Георгий Амусин. — Разве можно решить, кем ты хочешь стать, не зная, чем занимается представитель той или иной профессии? Поэтому, после окончания школы многие, выбирая специальность, руководствуются лишь поверхностной осведомлённостью о том, кем они станут в будущем, выбрав тот или иной факультет вуза. Я думаю, что отдельный обязательный предмет по профориентации и какое-нибудь специальное учебное пособие нашим старшеклассникам бы не помешали.
Яркий пример непонимания сути профессии — журналистика. Ежегодно на факультеты журналистики один из самых больших конкурсов среди абитуриентов. Однако уже после первой производственной практики многие студенты журфаков разочаровываются в профессии. Что ж, это неизбежно, ведь они судили о профессии по гламурным журналам и таким же ток-шоу. А на деле, вместо богемных вечеринок пришлось ехать в командировку в какой-нибудь богом забытый посёлок и писать или снимать репортаж о проблемах местных жителей.
Чаще всего занятия по профориентации — это частная инициатива отдельных школ.
— Мы регулярно, раз в неделю, проводим с нашими учениками классные часы на тему профориентации, — рассказывает педагог по воспитательной работе екатеринбургской средней школы №36 Гульнара Галиева. — Обычно приглашаем представителей различных профессий, которых подыскиваем среди наших выпускников. Кроме того, иногда для ребят мы организуем экскурсии на различные городские предприятия. Также все наши ученики проходят профориентационные тесты.
По сути, эти тесты помогают определить, какая специальность лучше всего подходит ребёнку — техническая, гуманитарная или творческая. Некоторые даже берут на себя ответственность конкретно указать школьнику, куда ему нужно поступать. Нахожу в Интернете один из таких тестов, отвечаю на восемь вопросов, и компьютерная программа отправляет меня учиться на инженера-технолога. Думаю, не самый подходящий вариант для меня после трёх лет обучения в гуманитарном вузе.
— На самом деле есть авторитетные тесты по профориентации, которые успели зарекомендовать себя. Они подразделяются на возрастные категории, и ребёнку нужно проходить их ежегодно и уже из общего результата делать какие-то выводы, — объясняет Георгий Амусин. — Это полезная практика для школьников, учителя могут её использовать, но под чутким руководством психолога. А непроверенным источникам, например, из Интернета доверять нежелательно.
Общероссийский тренд многих лет: без высшего образования никуда. Руководствуясь этим убеждением, родители готовы запихнуть своего ребёнка в любой вуз, на любой факультет.
Вот и получается, что многие студенты, осознав всю трагедию неверного выбора на втором-третьем курсе учебного заведения, куда они поступили, начинают искать ту сферу деятельности, которая им по-настоящему интересна или просто будет приносить стабильный доход.
Редакция «НЭ» решила узнать у тех ребят, кто решил не искать работу по специальности, с чем связан их выбор?
Камилла ИЛЬЯСОВА, 23 года. Окончила Департамент экономики УрГЭУ-СИНХ:
— По образованию я экономист. Уже в конце первого курса поняла, что это не моё, но чтобы не расстраивать своих родителей, решила не бросать университет и доучиться. Во время учёбы устроилась на должность продавца-консультанта в один из магазинов модной одежды, который принадлежит крупной европейской сети. Мне сразу сказали, если буду хорошо работать, то будет возможность карьерного роста. Старалась. Через полтора года я прошла тренинг на должность визуального декоратора — это человек, который занимается оформлением магазина и витрины. Начала ездить по другим городам, помогать открывать магазины этого бренда. Спустя ещё полтора года меня назначили мерчендайзером — представителем торговой сети. Теперь я, можно сказать, одновременно живу в восьми городах: еженедельно летаю из одного в другой и смотрю, как идут дела в филиалах. Я не сижу на одном месте, мне не бывает скучно. Высшее образование мне, конечно, пригодилось (в мерчендайзеры без него не берут), а вот конкретно экономфак остался приятным воспоминанием о студенческой жизни.
Максим Максимов, 22 года. Не окончил факультет журналистики УрФУ:
— Я честно пытался учиться. Один раз был отчислен, потом снова восстанавливался, сдавал зачёты, но затем всё-таки признался себе, что это не моё и оставил учёбу окончательно. Когда я ещё поступал, то искал какую-нибудь творческую профессию, подумал, что журналистика — то, что надо. Но не так я себе всё представлял. Ещё во время учёбы я купил себе фотоаппарат, стал читать книги по фотографии, практиковаться на знакомых, устраивая им фотосессии. Вскоре понял, что хочу заниматься этим профессионально. Наработал себе клиентскую базу и открыл свою фотостудию. Теперь зарабатываю тем, что мне действительно по душе. Но высшее образование всё-таки получаю. Учусь дистанционно.
