Будущее украинской русофобии: мифы против истории.

Каждое обострение украинского кризиса, которое мы наблюдаем и сейчас, непременно сопровождается неисчислимыми аналитическими пересудами. Украинские фантасты, - аналитиков там не осталось, к сожалению, - смакуют перспективы неминуемого штурма Москвы с обязательным жанровым сопровождением: побег Владимира Путина к своему верному вассалу в Грозный, массовые манифестации солидарных россиян, скинувших рабские оковы и пиво в арбатских «Жигулях» по 3 гривны. Новороссийские мечтатели смакуют примерно такую же картинку, только в центре событий столица другой страны.

В России разброс мнений гораздо шире, но оценка возможных перспектив украинской самостийности представляется несколько реалистичнее и адекватнее, нежели расклады украинских мыслителей. Подавляющая часть реалистов сходится на том, что Украина неминуемо вернется в лоно так называемого «Русского мира». Не прибегая к апологетике данной концепции, необходимо максимально широко и доступно обозначить ее суть. Возвращение в «Русский мир» для Украины означает переход под прямой патронаж, то есть движение в одном направлении с опытным гидом – Кремлем. В плане глобальной экономики и политики это равняется интеграции в евразийский проект. Подобный расклад представляется очевидным – иначе украинская государственная конструкция банально усохнет под тяжестью противостояния двух центров силы – России и Европы. Абсолютно все проекты украинской широкой самостоятельности, - тем паче независимости, - основывались на прямом или косвенном подчинении силовому ядру – наиболее могущественному соседу. Украинская независимость по определению противоречит природе, и не по причине мнимой «национальной холуйской ментальности», о чем непрестанно глаголют конъюнктурщики. Для простоты понимания: смоделируйте ситуацию – Сибирь обрела независимость. Как долго новоявленный сибирский президент сможет потирать свои потные ладошки, оценивая перспективы строительства суверенного государства? То-то же.

Вся конструкция будущей Украины основывается на определении центра евразийской политической и экономической силы. За кем сила – с тем и Украина. Только вот эта «сила» подкрепляется непритязательной правдой о глобальных интересах двух игроков – России и Евросоюза. Не вдаваясь в перспективы противостояния ЕС и РФ, - это не столь важно в данном контексте, - необходимо определить позиции двух игроков, а не победителей. Очевидно, что новая Греция, - в любой форме и при любом раскладе, - Европе не к интересу, и, тем более – не по карману. Никакого светлого будущего у Украины в ее нынешнем стремлении не существует. А вот неизбежный разворот в сторону России принесет страдания не только в украинские  свидомые семьи, но и в российские ура-патриотические сообщества. Вопреки мнению отечественной маргинальной тусовки, Россия примет свою потрепанную соседку обратно. В десны целоваться, разумеется, не будем, но козырное место Украине определят.

Исходя из необратимости возвращения Украины, у многих возникает вполне резонный и справедливый вопрос: «Оно нам надо?». И действительно, проблема так называемой денацификации стоит ребром, так как гуманного и эффективного разрешения вопроса переформатирования провинциального украинского национализма в здоровый местечковый патриотизм не существует. На более высоком уровне нас встречает два препятствия: нездоровая украинская «русофобия», укоренившаяся на государственном уровне, и реакционный ответ на нее со стороны российской общественности, переживающей украинскую трагедию как свою. Рубиконом взаимной неприязни являются границы двух бывших областей Украины, в рамках которых, как известно, воюют на фашисты с антифашистами, а две правды – украинской независимости и русской идентичности.

Но стоит понимать, что тяжелые отношения между Россией и Украиной (в любой ее форме) не являются чем-то принципиально новым. Задолго до оформления Украины как некой широкой автономии со своими правами, в далеком 1617 году, - в тяжелые годы для России, - казаки гетмана Сагайдачного осаждали Москву. А до этой осады прошлись огнем и мечом по всем русским городам и селам, уничтожая все движущееся и не понимающее польской речи. А спустя полвека часть этого же казачества оказалась в составе Русского государства по своей воле. И против поляков с крымскими татарами мы воевали вместе, плечом к плечу. Через триста лет, в 1918 году, в столицу нынешней Украины со своими воинскими подразделениями вошел начальник большевистской Красной армии Муравьев Михаил Артемьевич. И за этим последовала жуткая чистка, в ходе которой жизни лишились сотни киевских буржуа и интеллигентов. А спустя 4 года киевляне начали учить украинский язык, - который отродясь не знали, - и любить советскую власть. Стоит отметить, что получалось это у них намного лучше, нежели у харьковчан и одесситов. А через 20 лет киевляне встали на защиту не только своего города, но и вновь обретенной Родины, которую, согласно завываниям украинских пропагандистов, должны были люто ненавидеть.

Однако сегодняшние мыслители предпочитают игнорировать исторический опыт. Вся аналитика о будущем Украины строится вокруг тезиса о вечном очаге оголтелой русофобии, который необходимо либо кровью тушить, либо и вовсе игнорировать, как уже было с Молдавией. Первый вариант решения проблемы в принципе нежизнеспособен, так как предполагает физическую ликвидацию немалой части украинствующих. Второй тоже нелогичен, так как означает банальный отказ от 40 миллионов человек, с которыми мы вместе тянули лямку жизни не одно столетие. Опять же, как на это отреагируют наши потенциальные партнеры по Евразийскому союзу? Вряд ли положительно. Пьющего брата надо лечить, а не гнать на улицу.

Сценарий разрешения украинского кризиса при учете так называемой «денафикации» представляется весьма простым и прямолинейным. Вопреки мнению наших махровых националистов, решение проблемы возможно без пролития крови несогласных. Нынешние украинствующие патриоты уже завтра станут преданными России сынами. Опять же – мы это уже проходили. К сожалению, мало кто помнит, что в годы, предшествующие Первой Мировой, оплотом русского державного патриотизма являлся не Петербург, а Львов. Тот самый, что нынче пропитан сельской русофобией.

Высоколобые аналитики и рядовые обыватели предполагают, что коней на переправе не меняют, и политические убеждения, принятые на веру в юности, останутся неизменными и верными спутниками до крышки гроба. Однако реальность говорит об обратном. Украинствующие просто кушают пилюли патриотизма, которыми их сегодня пичкают нынешние власти. Как показала практика, матрица убежденного и верующего патриота перекодируется в кратчайшие сроки. Не забываем, что немалая часть нынешних патриотов ранее в симпатиях к Украине замечена не была. Так же, стоит помнить, что поколению, взращенному на русофобской пропаганде, предшествовало три поколения, взращенных на пропаганде советской. Сегодняшние киевские временщики, буквально 30 лет назад готовы были во славу КПСС отдать под суд половину своих друзей и знакомых.

Для особо упорствующих хотелось бы повторить – любой вздутый патриотизм является величиной конъюнктурной. Сегодняшний украинский «великодержавный» национализм имеет характерные признаки математической прогрессии – чем ближе ополченцы, тем меньше патриотов. Можно предположить, что данное утверждение в ближайшее время пройдет проверку на примере Харьковской и Запорожской областей. Сегодняшние адепты «Единой Украины» уже завтра будут захлебываться в российском патриотическом угаре. Эта модель неоднократно проходила проверку историей. И в рамках Российской Федерации существует яркий тому пример – Чечня. Все же помнят заявления наших мейнстримных политиков и высоколобых экспертов о совместном будущем русских и чеченцев после второй военной компании? Напомним: добрососедство и взаимное сожительство русских с чеченцами априори невозможно, а сохранение Чечни в составе РФ подразумевало бы выплату «ежегодной дани» в виде дотаций. На тот момент в мейнстриме находился тезис о том, что чеченцы никогда не простят русским все страдания, через которые пришлось пройти свободолюбивому горскому народу. И действительно сложно найти на территории РФ хоть один народ, который имел бы столько претензий к России и русским: кавказская война 19 века, жесткое установление большевистского правительства, массовая депортация после ВОВ и две постсоветских военных компании. Но прогнозы либералов, как это обычно и бывает, не сбылись. Сегодня Чечня является, чуть ли не оплотом российского великодержавного патриотизма. Десяток громких заявлений Кадырова и несколько фото-видео с чеченскими добровольцами на Донбассе вызвали вполне естественную реакцию даже у вчерашних «хватиткормитькавказовцев». И вековые обиды оказались забыты.

Такая же судьба ждет и Украину. Нет, не разделенную на квазигосударства, а ту самую – единую, за которую так ратуют нынешние патриоты Украины и кремлевские политики. И даже дестабилизирующий фактор Галиции со временем будет нивелирован осязаемыми преимуществами союза с Россией, а не фантастическими бравадами о «ЦеЕвропе».

Подписывайтесь на наш канал в Telegram