аналитика
20 Июня 2015, 14:34


Дикая Охота на берегах Амура

1 225 2
Дикая Охота на берегах Амура Фото: reuters.com

Если кто-то помнит, в январе этого года много шуму наделала история, когда в одном из московских ресторанов клиентам подавали мясо занесенных в Красную книгу амурских тигров и дальневосточных леопардов. Министр природных ресурсов РФ Сергей Донской публично возмутился данным фактом: «Недоумение вызывает факт того, что в Москве — месте, где сосредоточены все федеральные контрольно-надзорные органы страны, существовала столь масштабная организованная цепочка браконьерских поставок». Министр попросил генпрокурора Юрия Чайку и главу МВД Владимира Колокольцева, ни много ни мало, взять это дело под личный контроль.

Министр природных ресурсов Сергей Донской (фото пресс-службы правительства РФ)

У высоких берегов Амура

Самым проблемным в этом смысле, конечно, является Дальневосточный федеральный округ. Именно здесь процветают два из трех наиболее прибыльных видов браконьерства: добыча тигров и их дериватов (так именуются пользующиеся спросом на «черном рынке» производные того или иного животного: кровь, желчь, мускус, шкура, лапы, рога и т.д.), а также незаконный вылов краба. В настоящий момент на территории Приморья и Хабаровского края, по данным Международного фонда защиты животных (IFAW), обитает около пяти сотен занесенных в Красную книгу крупнейших в мире амурских тигров. Этого, в принципе, достаточно для того, чтобы стабилизировать популяцию, но тем не менее, ежегодно их поголовье в России насильственно уменьшается примерно на 40 особей, которых убивают браконьеры для контрабанды в Китай. Как утверждает Анна Филиппова, ответственная за программы IFAW в России, «на русскоязычных сайтах, несмотря на запрет охоты, свободно предлагаются шкуры, кости амурских тигров и даже живые тигрята… Судя по объявлениям, за 2013 год было убито не менее 21 тигра».

А ведь практически нигде в мире, кроме российского Дальнего Востока (за исключением Северной Кореи и части материкового Китая), амурский тигр просто-напросто не водится, так что масштаб потерь можно легко представить. При этом, что логично, растет число осиротевших тигрят, которым выжить без матери в таежных дальневосточных условиях весьма трудно.

Представители государства, впрочем, не согласны с тем, что в этой ситуации виновно именно браконьерство: по словам директора департамента охраны животного мира Приморья Владимира Васильева, рост общего числа тигрят-сирот объясняется в первую очередь улучшившимися условиями для размножения вида как такового: «Из-за большого урожая желудей стало больше кабанов, изюбрей — это основной корм тигров, им стало проще его добывать, а потому тигрят стало больше… То, что от них отказываются матери случается и в естественной природе, не обязательно, что тигриц убили браконьеры». Однако проблема есть, и закрывать на нее глаза невозможно.

По недавно озвученным предложениям Минприроды, за поимку браконьера граждане смогут получать до 100 тысяч рублей (именно столько, кстати говоря, стоит на черном рынке килограмм мяса все того же амурского тигра), причем эта сумма будет складываться из 50% от суммы штрафа и 30% от размера иска за ущерб. При этом следует заметить, что все полномочия по охране животного мира и, стало быть, по разработке механизма соответствующих выплат законодательно переданы регионам. Но вот есть ли в нынешних сложных экономических условиях у того же, скажем, Приморского края, средства на выплату этого вознаграждения за поимку в вознаграждении незаконных ловцов краба — это еще большой вопрос...

А между тем, по данным экспертов, суммарный объем незаконного экспорта камчатского и синего краба, а также мороженой рыбы в Японию и все тот же Китай за последние пятнадцать лет составил 14 с половиной миллиардов долларов, то есть почти по миллиарду долларов ежегодно!.. А общая стоимость ежегодной прибыли от контрабанды редких и исчезающих животных, а также их дериватов, составляет почти 19 миллиардов рублей. По сравнению с этими цифрами и стимулирующие выплаты гражданам, и даже реальные сроки за добычу редких животных представляются не столь уж существенными. Перефразируя известное высказывание французского короля Генриха IV, можно вполне сказать, что прибыль стоит мессы (в смысле, тюремного срока)

К тому же число дел, доходящих до реальных приговоров, отнюдь не так велико. Скажем, за первое полугодие минувшего года, по данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, за незаконную охоту по статье 258 УК было осуждено всего 247 человек, из которых к реальному лишению свободы приговорены лишь двое, а условные сроки получило всего шестеро. Воистину капля в море — в том, где без особых усилий продолжают ловить редких крабов и рыбу.

Закон не для всех

Одним из корней проблемы браконьерства, как представляется, является еще и тот факт, что в настоящее время в России крайне мало охотинспекторов — всего около трех с половиной тысяч. Неудивительно, что при такой малой плотности нормально выполнять свои обязанности по борьбе с браконьерами, например, в Свердловской области, где незаконной добыче лосей и кабанов препятствует всего 35 инспекторов, весьма затруднительно. Справедливости ради, надо отдать должное Минприроды — оно борется в том числе и с этим, планируя увеличивать «поголовье» не только диких животных, но и охотинспекторов, доведя численность последних до 40 тысяч человек. Однако пока ситуация складывается далеко не лучшим образом. А зачастую и сами сотрудники ведомства Сергея Донского оказываются браконьерами. Так, год назад у четверых сотрудников соответствующего республиканского министерства Якутии были изъяты ружья и туша изюбра.

И вообще, если разбираться в проблемах "дикой охоты", то возмущение главы Минприроды на поверку оказывается несколько более наигранным, чем представляется изначально. Не в последнюю очередь это связано с тем, что ни Сергей Донской, ни Юрий Трутнев, его предшественник, по существу, ни разу не выступали с критикой основополагающего документа в данной сфере — Федерального закона "Об охоте", принятого (при непосредственном, кстати говоря, участии в разработке представителей все того же WWF) еще в 2009 году. А ведь уже тогда он вызывал многочисленные вопросы и у охотников, и у егерей, и у охотоведов: "Государство совершенно не заинтересовало охотпользователя... Мы занимаемся ведением охотничьего хозяйства, а Москва решает за нас, сколько животных мы имеем право добыть... в результате нынешних преобразований доступность охотничьих угодий будет принадлежать отдельным гражданам Российской Федерации, у которых на это есть деньги", — вот что говорит, например, охотовед Василий Мельников. К тому же, по мнению множества реально признанных специалистов, Закон об охоте ориентирован не на национальную защиту биоресурса, а совсем наоборот: "Наши отечественные природоохранники, вместо того, чтобы бороться с непомерными добычами мигрирующих птиц на зарубежных зимовках, они борются с российскими охотниками, мечтают войти в соглашение AEWA, которое грозит запретом весенней охоты во всей России. Не иначе, как отрабатывают западные подачки в виде научных грантов…"; "Ограничение, под любыми предлогами (!), охоты в России, её дискредитация, это – удар по национальной охотничьей экономике. Пускай, её удельный вес не так высок, но не надо вносить свою «гринписовскую» лепту в заветную мечту Барака Хусейновича, где «…российская экономика разгромлена, Путин растерян…». 

И вот на эту проблему и министр, и директор Департамента охоты Антон Берсенев почему-то предпочитают не высказываться. Хочется задаться вопросом: а не является ли праведный гнев в данном случае попыткой как минимум "закрыть глаза", а как максимум — просто прикрыть их в ответ на безудержную коммерциализацию охоты все последние годы и доступ к ней не рядовых граждан, а тех, у кого есть деньги и власть?

К примеру, на Ямале, как утверждают местные жители, высокопоставленные сотрудники тамошней Службы по охране, контролю и регулированию использования биоресурсов покрывают отнюдь не только вывоз незаконно добытой рыбы: «Дошло до того, что охотятся с парапланов. Несколько раз аборигены видели, как из заказников вывозили мясо, кровь бежала с саней. Кроме того, на осмотр заказников на вертолетах инспектора берут с собой удочки, ружья, ящики с продуктами. … Со слов коренного населения, туда регулярно ездят отдыхать инспекторы и их гости. На служебном транспорте, со служебным снаряжением. Это нельзя назвать заказниками, это натуральные рассадники узаконенного браконьерства»

Уже почти забылось очень громкое дело об охоте в 2009 году на занесенных в Красную книгу горных баранов архаров в Алтае, в котором фигурировали, среди прочих, тогдашний республиканский вице-премьер Анатолий Банных и представитель президента в Госдуме Александр Косопкин. В результате стрельбы с вертолета Ми-8 произошла катастрофа, в которой погибло 7 человек (включая Косопкина), однако дело после долгой волокиты и разбирательство было прекращено «в связи с истечением срока давности». Но в той же Свердловской области до сих пор отлично помнят историю с тамошним депутатом от ЛДПР Владимиром Таскаевым, в машине которого были обнаружены зачехленные ружья и две туши косуль — однако он все еще является народным избранником. Равно как был им (до «добровольного» сложения полномочий), например, и красноярский районный депутат Евгений Султанович, вместе со своим приятелем незаконно добывавший осетровых в сибирском Чулыме.

Мертвый архар на месте катастрофы Ми-8 на Алтае
Фото с форума talks.guns.ru

Черное золото Каспия

Впрочем, что касается осетровых, то здесь безоговорочную пальму первенства удерживает, как легко догадаться, отнюдь не Сибирь, а юг России. Точнее говоря, Каспий — недаром еще с 2002 года наша страна первой из государств прикаспийского бассейна ввела мораторий на коммерческий вылов этих чрезвычайно ценных рыб. Однако это не останавливает предприимчивых граждан, для которых добыча черной икры — это вполне традиционный способ заработать. Ведь продукт, известный всему миру как “Russian сaviar”, используется не только как пищевой деликатес, но и в качестве афродизиака или сырья для косметологии.

Как поясняет руководитель группы компаний «Русский икорный дом» Александр Новиков, основной поток контрабандной черной икры (доля которой составляет около 85%) идет из Дагестана, причем «в основном браконьерская икра продается либо из-под полы, либо на рынках… Браконьеры берут такую же банку, делают фальшивые документы. Единственный способ защитить осетров в дикой природе — это покупка икры добросовестных рыбозаводчиков». Именно с этой целью Всемирный фонд дикой природы (WWF) в лице своего руководителя российских морских программ Константина Згуровского ратует за развитие отечественной аквакультуры, создание в рамках этой стратегии отечественного Союза осетроводов и т.д.

Однако пока что ситуация столь же далека от тотального решения, как и в случае с амурскими тиграми, хакасскими соколами или западносаянской кабаргой. Из-за петлевого промысла последней, в частности, оказалась на грани вымирания популяция снежных барсов (ирбисов) — при том, что должное курировать этот вопрос руководство Саяно-Шушенского заповедника вместо борьбы с браконьерами.. просто-напросто расформировало соответствующий отдел!.. Поголовье кабарги снизилось, и ирбисам банальнейшим образом стало нечего есть, а барс Монгол, с которым лично был знаком президент Владимир Путин, вовсе исчез

Владимир Путин во время посещения заповедника в Хакасии в марте 2011 года

Российский лидер вообще известен своей весьма активной гражданской позицией по защите редких и исчезающих животных: тех же самых осетровых рыб, белых медведей, леопардов, амурских тигров, сайгаков и др. Не так давно в интервью журналу "Вокруг света" (выпускаемому Русским географическим обществом, попечительский совет которого он возглавляет) Путин сказал буквально следующее: «За проблемами этих редких видов стоит конкретная экологическая система с конкретными же вопросами её сохранения.. мы рассчитываем поддержать исследования тех видов животных, которые олицетворяют не только уникальность российской природы, но и демонстрируют вклад нашей страны в сохранение биоразнообразия Евразии». В развитие данного подхода Минприроды открывает в настоящее время горячую линию по борьбе с нелегальной торговлей редкими и исчезающими животными, занесенными в Красную книгу и охраняемыми международными конвенциями (CITES), призывая региональное руководство активнее включаться в соответствующую работу.

Однако для этой самой работы нужно, как представляется, не только и не столько уделять внимание ужесточению уголовной ответственности, выплате вознаграждения «сознательным гражданам» или горячими Интернет-линиями. Это все, безусловно, важно — точно так же, как важно и принятие реально действующих нормативных актов, а не де факто настежь распахивающего двери для коррупции и браконьерства Закона об охоте. Но гораздо важнее объяснить нашим гражданам одно-единственное обстоятельство: никакой "традиционный" способ заработка и промысел и никакая "дикая" охота не заменят исчезновения растений, животных и рыб, которые составляют уникальность живого мира не только нашей страны, но и всей планеты. Альтернативы для проживания на которой человечество, напомним, еще не придумало.


Юрий Соколов

Подписывайтесь на наш канал в Telegram

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Помочь проекту


Новости партнеров
Реклама
Видео
Реклама
Новости партнеров