Выход России из МКС: в открытый космос или на новый уровень?

Функционирование собственной пилотируемой космической программы традиционно — а в последние годы в особенности — было показателем принадлежности государства, её реализующего, к клубу великих держав. Именно по этой причине Соединённые Штаты, делая упор на частную космонавтику, стремятся вновь осуществлять пилотируемые миссии к Луне, а в перспективе — и к Марсу. Именно по этой причине Китай находится в процессе постройки собственной космической станции и уже запустил для неё базовый блок «Тяньгун-1» для отработки технологий стыковки и длительного пребывания космонавтов на орбите. Планируется запустить также «Тяньгун-2 и 3 и создать к 2023 году полноценную китайскую космическую станцию, сопоставимую по функционалу и объёму с советской станцией «Мир». Есть у Китая, а также у Евросоюза и планы по освоению различных планет Солнечной системы и созданию на них своих баз и посадочных площадок.

И как на фоне этой активности выглядит Россия? На фоне активизации строительства космодрома «Восточный» и постепенной доводки ракет тяжёлых классов (к примеру, той же «Ангары»), Россия устами профильного вице-премьера Дмитрия Рогозина заявила, что не намерена продолжать участие в проекте Международной космической станции. Мало того — Федеральному космическому агентству уже дано поручение к концу декабря сформировать и обосновать предложения по развертыванию отечественной орбитальной станции и внести их на рассмотрение в правительство. А само развёртывание уже чисто российской станции должно начаться не позднее 2017 года. Таким образом, есть все шансы опередить китайцев и создать первую после окончания эксплуатации «Мира» отечественную космическую станцию. Следует отметить, что в своё время создание МКС и участие России в этом проекте было в определённой мере спасением отечественной пилотируемой космонавтики. Разруха 90-х годов не давала возможности не только поддерживать ветшающий и разрушающийся «Мир», но и просто-напросто убивала оставшиеся в стране космические КБ и предприятия отрасли. Вопрос стоял о выживании. И вот на этом фоне Россия и США в 1992 году заключают соглашение о сотрудничестве в исследовании космоса. В соответствии с ним, Роскосмос и НАСА разработали совместную программу «Мир — Шаттл». Эта программа предусматривала полёты американских многоразовых кораблей «Спейс Шаттл» к российской космической станции «Мир», включение российских космонавтов в экипажи американских шаттлов и американских астронавтов в экипажи кораблей «Союз» и станции «Мир». Именно из этой программы впоследствии и выросла идея Международной космической станции, реализация которой стартовала в 1998 году, когда Россия запустила первый сегмент МКС — модуль «Заря».

И вот в истории становления и развития МКС как раз и видятся корни нынешнего решения Роскосмоса и России в целом — ориентироваться на собственную пилотируемую программу. Дело в том, что несмотря на «интернациональный» характер станции и формальное равноправие стран-участников, ни для кого не является секретом, что в первую очередь функционирование МКС было выгодно американцам, и они же получали с проекта основные технологические дивиденды. Суть в том, что кроме условно успешной станции «Скайлэб» у НАСА не было опыта построения и эксплуатации крупных орбитальных объектов. Сама идея «Шаттлов» отчасти родилась в контексте противодействия советским программам военных и гражданских орбитальных станций серии «Салют» и «Алмаз». Теперь же, по мере развития МКС, необходимый опыт получен. Но и Россия — уже не та нищая страна, что в 90-х годах прошлого века униженно просила финансовую помощь в обмен на уникальные технологии. Сейчас у нас есть и деньги, и перспективные ракеты, и новый, находящийся в полной российской юрисдикции, космодром «Восточный».

Следует отметить также и то, что нарастающее противостояние России и Запада не могло не отразиться на космической сфере. Отказ НАСА от совместных с нами проектов вот прямо сейчас невозможен. Но Штаты приняли определённое политическое решение и, несмотря на технические трудности, будут его реализовывать. А значит, через какое-то время последует отказ от наших грузовых «Прогрессов». Потом речь пойдёт о свертывании сотрудничества по различным научным проектам на борту МКС, ну а потом — подойдет срок эксплуатации МКС и вполне возможно, что американцы продавят какое-нибудь решение стран-членов консорциума эксплуатантов МКС об исключении России из проекта. Российские блоки отстыкуют от станции а управление полностью перейдет в Центр имени Джонсона в Хьюстоне.

Как бы странно и бредово это сейчас ни звучало, но на фоне того, что делают наши западные «партнёры» сейчас в Европе — это не кажется столь уж фантастичным.

И именно поэтому Россия может развернуть в космосе полностью российскую станцию с наклоном орбиты 64,8 градуса. В первоначальной конфигурации она будет формироваться на базе многоцелевого лабораторного и узлового модулей, космического аппарата «ОКА-Т», а также — кораблей «Союз-МС» и «Прогресс-МС». Из-за высокого наклона орбиты можно будет «забрасывать» на станцию грузы — в том числе, и с «Плесецка», а сама станция получит возможность контролировать районы Северного морского пути и прибрежного шельфа в Арктике, что важно и с сугубо экономической точки зрения.

Решение о проектировании и начале работ по собственной орбитальной станции — это важный шаг к восстановлению Россией своего суверенитета в космосе и важный промышленный проект. Создание собственной орбитальной станции даст работу сотням предприятий, создаст и разовьёт технологические заделы в материаловедении, информационных технологиях, химии, станкостроении и точном приборостроении. Собственная орбитальная станция защитит нас от превратностей политических вывертов Запада и позволит России закрепить свое лидерство в исследовании космического пространства — а при всех дрязгах на Земле, именно в космос лежит магистральный путь развития человечества, и на этом пути на важно не отстать.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram