аналитика
22 Апреля 2016, 12:12


Поправки к закону об НКО: у страха глаза велики?

690 0
Поправки к закону об НКО: у страха глаза велики? Фото: http://cs627323.vk.me/v627323214/417fa/_8tKgvkuXZU.jpg

В Госдуме в первом чтении был принят законопроект, уточняющий понятие политической деятельности для НКО, расширяющий список сфер и форматов деятельности, за которые некоммерческая организация, получающая деньги из-за рубежа, может быть признана иностранным агентом. Однако, как водится, инициатива наделала шума среди определенной части гражданского общества еще до положительного решения российских законодателей. 

Разговоры о необходимости уточнить определение политической деятельности ведутся давно. Несмотря на принятие закона «Об иностранных агентах», предназначенного для ограничения зарубежного влияния на некоммерческий сектор в стране, финансирование российских НКО из-за рубежа с каждым годом растет. По данным Минюста России, в 2015 году общая сумма иностранной спонсорской помощи составила 87,5 млрд руб., что на 25% больше, чем годом ранее (в 2014 г. - 70 млрд руб., в 2013 г. - 36 млрд руб.). Причем резко возросло финансирование региональных некоммерческих организаций.

В таких условиях внесение поправок в закон об НКО выглядит вполне своевременной мерой. Согласно выдвинутым предложениям, под понятие политической деятельности попадает не только работа, связанная с выборами и референдумами, но и организация митингов, демонстраций, публичных дискуссий; проведение соцопросов и исследований; публичные обращения к государственным органам разного уровня, а также распространение оценок проводимой ими политики в СМИ и социальных сетях в целях оказания влияния на выработку и реализацию государственной политики, на формирование государственных органов, органов местного самоуправления, на их решения и действия. При этом уточняется, что деятельность в области науки, культуры, искусства, здравоохранения, социального обслуживания, защиты материнства, детства, окружающей среды, пропаганды здорового образа жизни и благотворительности политической не является.

Однако у части гражданского общества такое уточнение понятия политической деятельности вызвало резкий протест и даже испуг. Первыми по традиции стали возмущаться известные правозащитники и организации либерального толка.  Далее волна негодования охватила представителей крупных социально-ориентированных организаций. В авангарде напуганных и несогласных с грядущими изменениями выступили видные деятели культуры, занимающиеся благотворительностью. Они направили обращение к президенту, в котором попросили воспрепятствовать принятию поправок.

Все это возымело определенный эффект: многие СМИ в один голос заговорили о предполагаемых «жертвах нового закона». К их числу относили благотворительные фонды и организации, помогающие детям, инвалидам, животным, которые почему-то поголовно вынуждены будут стать «иностранными агентами». А президентский Совет по правам человека и Комитет гражданских инициатив А. Кудрина в ответ и вовсе предложили не расширить, а ограничить определение политической деятельности поддержкой партий или кандидатов на выборах.

Таким образом, в общественное сознание внедряется до боли знакомые мысли: российские власти вновь необоснованно закручивают гайки и притесняют гражданское общество.

Но все, как известно, познается в сравнении. Так, к примеру, американский закон об иностранных агентах (The Foreign Registration Act, FARA) устанавливает, что «политической» является любая деятельность, направленная на оказание влияния на государственные органы и учреждения или госслужащих, а также на любой сегмент американского общества, касающаяся выработки, принятия или изменения внутренней или внешней политики Соединенных Штатов, а также затрагивающая политические и общественные интересы иностранного государства.

В законодательстве Индии, которую называют крупнейшей демократией мира, понятие политической деятельности также не ограничивается лишь «поддержкой политических партий и кандидатов на выборах», оно включает в себя «поддержку или несогласие с государственными законами или политикой», «попытки повлиять на общественное мнение по резонансным социальным вопросам», «пропаганда каких-либо политических идей и инициатив».

Более того, российский закон об НКО мягче, чем его аналоги в ряде развивающихся стран. В России действует уведомительный, а не разрешительный, порядок политической деятельности НКО, как например, в Китае или Индии. В этих государствах финансируемые из-за рубежа НКО не только находятся под особым контролем со стороны государства, но и могут получить запрет на осуществление деятельности, если правительством будет установлено, что эта деятельность наносит вред национальным интересам. Причем под особым контролем находится деятельность НКО не только в сфере политики, но и религии, культуры, экономики, образования и науки, а также в социальной сфере.

В Индии, согласно закону «О регулировании иностранных взносов» (Foreign Contribution Regulation Act) от 2010 года, ряду субъектов общественно-политической сферы вообще запрещено получать иностранное финансирование. Среди них не только кандидаты на выборах, государственные служащие, члены законодательных органов, политические партии, но и ассоциации и компании сферы массовых коммуникаций, корреспонденты, колумнисты, карикатуристы, редакторы, собственники и издатели зарегистрированных печатных и аудиовизуальных СМИ, а также любые организации политического характера.

Приведенные аналогии свидетельствуют о том, что многие государства, включая США, уже давно и без зазрения совести держат под жестким контролем иностранное финансирование своего некоммерческого сектора. Ибо, как показывает опыт Украины и других стран, гражданское общество играет ключевую роль в подготовке и мобилизации населения для организации давления на власть. Соответственно, большая часть иностранных денег, которые вкладываются в третий сектор – это инвестиции в достижение своих сугубо прагматичных политических и экономических целей, дивидендами от которых может стать даже смена режима.

Понимая это, наши законодатели вполне своевременно подготовили поправки к закону об НКО, которые расширят понятие политической деятельности и, возможно, позволят более эффективно ограничивать иностранное влияние на российское гражданское общество.

При этом вряд ли наши власти будут использовать изменения в законе для охоты на ведьм в среде социально-ориентированных некоммерческих организаций, как того боится часть общественности. Благотворительные фонды и организации, честно и открыто выполняющие свои функции, являются опорой государства, и навешивать ярлык «иностранного агента», нарочно изыскивая в их работе формальные признаки политической деятельности, для властей абсолютно нецелесообразно.  

Соответственно, паника, которую сеют в публичной сфере определенные общественные деятели и организации по поводу принятия поправок к закону об НКО, по большей части беспочвенна. Недовольство и возмущение возникает либо от отсутствия понимания важности ограничения иностранного влияния на некоммерческий сектор, важности, которая осознается во многих развитых и развивающихся странах, либо от упорного нежелания называть вещи своими именами: если некоммерческая организация работает на зарубежные деньги и является потенциально или реально «прибыльным активом» других государств, она действительно выполняет функции «иностранного агента».

Подписывайтесь на наш канал в Telegram

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Помочь проекту


Новости партнеров
Реклама
Видео
Реклама
Новости партнеров