Неисправимая слабость армии США на букву "л"
Либеральная армия – это в некотором роде нонсенс. Оксюморон. Сочетание
несочетаемого. Не может быть вода сухой, сахар солёным, а армия –
либеральной. Банда мародёров может быть либеральной, армия – не может.
Почему?
Потому что для либерала, как известно, главное – это права и свободы.
Причём не абстрактные права и свободы, а права и свободы самого
либерала. Кстати, так и записано в нашей либеральной Конституции (которая писалась в 1993 году на деньги американского агентства USAID) прямо во второй статье: "права и свободы человека превыше всего":
В
России, правда, Конституция разошлась с реальной жизнью, либерализм
хоть и поразил общество серьёзнейшим образом, но доминирующей идеологией
в обществе так и не стал. В Штатах же, где либерализм насаждался
веками, типичный американец является убеждённым либералом.
Почему не может быть армии либералов?
Потому что солдат должен
ставить на первое место не соблюдение своих личных прав и свобод, а
выполнение приказа. Для либерала же это дико. Как выражаются либералы:
«почему это мы должны рисковать жизнью за какую-то тряпочку на
палочке?». Тряпочкой на палочке либералы, для справки, называют
государственный флаг.
Также либералы не считают нужным сражаться
за «продажных попов», «жуликов и воров у власти», «это быдло», «яхту
Абрамовича» и так далее. Само собой, ничего не значит для либерала также
георгиевская ленточка и всё, что с ней связано. Я привёл сейчас близкие
нам примеры из риторики отечественных либералов, однако будьте
уверены, что американский либерал также расскажет вам про «коррупционера
Обаму», «самолёт Сороса» и так далее.
Это логично: в картине
мира либерала в центре расположен он сам, его близкие люди и его
собственность. Всё остальное – сугубо второстепенно.
Либералы
любят цитировать следующую шутку. Когда американец с гордостью поднимает
флаг США на лужайке перед своим домом, ключевые слова тут – «свой дом».
Защищать свой дом для либерала вполне естественно. Защищать чужой дом –
уже нет. Это не его проблемы.
Попытки достучаться до совести либерала или до его патриотизма натолкнутся на умелое использование приёма «кусок железа»:
Либерал легко и непринуждённо объяснит вам, почему ваши ценности его ни с какой стороны не волнуют.
Более
того. Либералы зачастую в принципе не понимают, зачем нужна армия. По
их мнению, армия – это что-то из мрачной истории минувших веков.
Современные демократические государства не нуждаются в армии, так как
торговать, по мнению либерала, выгоднее, чем воевать. Следовательно,
любой защитник армии – кровожадный ретроград и мракобес.
Помните, что говорил генерал Мартынов более 100 лет назад?
Попробуйте задать нашим интеллигентам вопросы: что такое война, патриотизм, армия, военная специальность, воинская доблесть? Девяносто из ста ответят вам: война — преступление, патриотизм — пережиток старины, армия — главный тормоз прогресса, военная специальность — позорное ремесло, воинская доблесть — проявление глупости и зверства…
С того времени в риторике либералов ничего кардинально не изменилось.
Разумеется, я не хочу сказать, будто либералы – это такие миролюбивые хиппи, которые готовы засовывать цветы в зияющие дула вражеских ружей. Либералы признают необходимость насилия, и даже безусловно оправдывают это насилие защитой «общечеловеческих ценностей».
Дмитрий Лейкин полагает, что тут либеральные правозащитники допускают логический прокол. Ведь общечеловеческая ценность – это такая ценность, которую разделяют все люди и все культуры. Следовательно, если существует хоть один человек или одна культура, которые не разделяют эту ценность – она не общечеловеческая.
«Таким образом», - заключает Дмитрий, - «противников общечеловеческих ценностей» быть не может, поскольку ценность, у которой есть противник, не может быть общечеловеческой.
Лично я, наобщавшись с либералами, полагаю, что всё гораздо проще и изящнее. Либералы убеждены, что существа, которые не разделяют общечеловеческие ценности, не являются людьми.
Проще говоря, некая полицейская армия, которая будет укрощать и цивилизовывать дикарей, для либерального сознания вполне приемлема. И либерал даже вполне может добровольно пойти служить в такую армию. За хорошие деньги, разумеется, и при условии, что воевать он будет только в условиях подавляющего военного превосходства над противником.
Однако армия полноценная, готовая доблестно защищать свою страну и интересы своей страны, для либерала, мягко говоря, непривлекательна. «А что с этого получу лично я», задаёт вопрос либерал, и сам на него честно отвечает: «ничего такого, что стоило бы риска».
Как решали эту проблему американцы?
Борьба с религией и пропаганда толерантности привели к тому, что уже в конце двадцатого века внятных аргументов для разговора с солдатами уже не осталось. «Пойди и умри за право Клинтона тискать практиканток» звучало как-то недостаточно убедительно.
Тогда у американцев осталась последняя соломинка – «один за всех, все за одного». Помните фильм «Спасти рядового Райана»? Пять премий «Оскар», два «Золотых глобуса», две BAFTA и один «Грэмми». Откуда столько премий у довольно средней, на взгляд неискушённого зрителя, картины?
Вся суть в понятной либералам идеологии. Дескать, да, ты идёшь в армию и рискуешь своей жизнью ради своей страны. Однако твоя жизнь при этом по-прежнему является высшей ценностью, и для твоего спасения при необходимости страна выделит любые ресурсы. Ни одному бойцу не придётся жертвовать собой, всех будут спасать до последнего.
Тезис, в общем, отнюдь не новый. Тот же Хайнлайн – один из главных идеологов американского либерализма двадцатого века – красочно сформулировал эту идею в своём «Звёздном десанте». Процитирую большой фрагмент:
Но майор ни словом не обмолвился о трагедии с Сан-Франциско. Он взялся мучить одного из нас договором в Нью-Дели, заострив внимание на проблеме военнопленных. Отпустив наконец свою первую жертву, майор задумался, кого бы избрать в качестве второй.
— Мистер Рико, — сказал он.
— Да, сэр.
— Можно ли отказ от освобождения тысячи военнопленных считать достаточно обоснованной причиной для возобновления войны? Учтите, что при возобновлении военных действий могут погибнуть миллионы ни в чём не повинных людей, вернее. почти наверняка погибнут.
Я ни минуты не колебался:
— Да, сэр. Этой причины более чем достаточно.
— «Более чем достаточно». Ладно. А один пленный, которого не хотят отпускать?
Я заколебался. Я знал ответ, но для Мобильной Пехоты. Не было уверенности, что именно это он хочет от меня услышать. Райд нетерпеливо сказал:
— Ну, давайте, мистер! У нас есть верхний предел — тысяча. Я предложил вам обсудить низший предел — один человек. Прошу учесть, что дело серьёзнее, чем, например, занятие бизнесом. Хотя и бизнес требует точного понимания ситуации. Вы же не можете выписать вексель на сумму «от одного до тысячи фунтов». А ведь разворачивание войны гораздо более серьёзное дело, чем выдача пусть даже огромной суммы денег. Не будет ли преступлением вовлечь страну (а на деле две страны) в войну ради спасения одного человека? А вдруг этот человек даже не заслуживает того? Или возьмёт и помрёт, когда сыр-бор уже разгорится? Тысячи человек погибают ежедневно в катастрофах и несчастных случаях… так стоит ли колебаться из-за одного? А теперь — ответ! Отвечайте «да» или «нет»… Не задерживайте класс.
Он взял меня за горло. И я ответил так, как ответил бы на моём месте любой десантник:
— Да, сэр!
— Что «да»?
— Неважно, тысяча человек или один. Нужно драться.
Повторюсь, на этом построении – «все за одного» – основана вся идеология современной американской армии. Больше она предложить своим солдатам в нематериальном плане не может ничего.
Помните старый анекдот про апофигистов?
Идёт конгресс апофигистов. Журналист отлавливает здорового бородатого хиппи, тычет в него микрофон.
– Скажите, а вам правда всё пофиг?
– Правда.
– И деньги пофиг?
– И деньги.
– И девушки?
– И девушки.
– И травка?
– Не-е-ет, травка не пофиг.
– Но ведь тогда получается противоречие…
– А мне пофиг на твоё противоречие.
Вот так и с либералами. Не будет либерал воевать за либерализм. Это противоречит самой сути либерализма. А вот войти в эдакую военную аристократию, и получить право в случае чего вызвать себе на подмогу три вертолёта с морпехами – это уже совсем другая история, вполне интересная даже либералу.
А теперь свежая новость. Русские самолёты спасали из горящего Йемена граждан самых разных стран: в том числе и американцев. Госдеп США при этом прислать свои самолёты в Йемен то ли не смог, то ли не захотел, и если бы не русские, всё могло бы закончиться для застрявших в Йемене граждан США очень плохо. Сейчас спасённые добрались до Америки и начали задавать правительству неприятные вопросы, на которые оно сколько-нибудь убедительно ответить не может:
Более того, 3 апреля госпожа Мари Харф – официальный представитель Госдепа США – заявила, что Вашинтон не собирается никого из Йемена эвакуировать: дескать, сами виноваты, что полезли в опасное место.
У нас на глазах рушится один из главных голливудских мифов: миф о том, что за каждым попавшим в беду американцем немедленно прилетают вертолёты и приплывают авианосцы. При этом миф рушится самым неприятным для США образом – мимоходом спасавшие американцев русские выглядят героями, а популярный телеканал RT не оставляет Госдепу США никаких шансов замолчать происходящее.
Совершенно непонятно, чем теперь Вашингтон сможет скреплять свои войска в единое целое. Длинным долларом? Но тогда американская армия окончательно превратится в конгломерат грабителей-мародёров, которых не интересует ничего, кроме денег. А с такими установками много не навоюешь…
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter