Ислам Каримов: Конец эпохи в истории Узбекистана

История жизни и правления Ислама Каримова действительно напоминает восточную сказку: тут и тайна рождения, внезапные взлёты, интриги, предательства, семейные тайны, религиозные фанатики, кровная вражда, абсолютная власть и политическое коварство. 

Сегодня, когда Узбекистан остался без своего бессменного лидера (Каримов правил на протяжении почти 27 лет), не только над страной навис призрак нестабильности, но и над всем центральноазиатским регионом. Несмотря на все противоречия с Россией, со Штатами, с остальными соседями, единственным врагом, с которым Каримов боролся неустанно с первых же лет правления, был радикальный исламизм и международный терроризм.

Ранний период жизни Ислама Каримова окутан плотной завесой тайны. Точнее говоря, противоречащих друг другу и в равной степени неподтверждённых версий хватает с избытком относительно большинства фактов его детской и юношеской биографии. Достоверно известно, что он родился 30 января 1938 года в Самарканде – древнейшем городе Узбекистана, его старой столицы и одного из величайших центров Востока, где перемешалось столько культур и народностей. 

Вот и по поводу национальности Каримова сразу начинаются споры. По официальной версии считается, что он узбек, другие говорят, что по матери он наполовину таджик. Впрочем, есть и предположения о том, что он перс или даже еврей. Дополнительную загадку всему этому предаёт гипотеза о том, что он, возможно, не является законным сыном своего отца. Косвенно это подтверждает тот странный факт, что в 1941 году родители отдали сына в самаркандский детдом, в 1942 году забрали домой, а в 1945 году вновь отдали. 

Во всех версиях биографии детдомовское прошлое – это единственный общий след в детском периоде будущего президента. В 1947 году он, как и положено, поступил в среднюю школу, которую окончил в 1955-м. Тут снова начинаются противоречия: официальная версия говорит о том, что он был прилежным учеником и отличником, а злые языки утверждают, что Каримов был хулиганом, учился из рук вон плохо и чуть ли не воровал – во всяком случае, ему как минимум приписывают кражу сладких узбекских дынь. 

Тем не менее, за окончанием школы следует поступление в Среднеазиатский Политехнический институт в 1960 году, а это означает либо наличие каких-то знаний, либо покровительство (что на Востоке дело обычное). Вот только непонятно, откуда у детдомовца могли вообще взяться эти покровители. Так что, возможно, нам следует вопреки принятому подходу поверить всё же в официальную историю о хорошей учёбе в школе. 

Тем более, что и в институте он также проучился до конца, не был отчислен, а наоборот – выпустился с дипломом по специальности «инженер-механик» и начал трудовую деятельность сначала помощником мастера, затем мастером и технологом на заводе «Ташсельмаш». А с 1961-го уже был инженером, затем – ведущим инженером-конструктором на авиационном объединении им. В. П. Чкалова. Инженерные специальности не так легки в освоении, тем более, что в те годы было не так просто «купить диплом», как в привычное нам время. Да и приличная скорость продвижения к должности ведущего инженера-конструктора говорит о том, что образование не только было не липовое, но и весьма хорошее. Молодой Каримов определённо хорошо разбирался в технических специальностях, потому что довольно быстро оставил за спиной подготовительные этапы вроде «помощник мастера» и сам уже возглавил инженерный отдел.

Однако вместо быстрой карьеры на заводах, молодой Каримов, отлично зарекомендовав себя с первых же лет работы, в неполные тридцать идёт переучиваться на экономиста. Совершенно очевидно, что уже тогда карьера в политике его манила куда больше, и он начал навёрстывать и исправлять то, что по юности сделал не совсем так, как следовало. Он получает специальность «экономист», защищает докторскую диссертацию по экономике, и вот в 1966 году Каримов уже принят на работу в Госплан Узбекской ССР. Там он последовательно занимал должности главного специалиста отдела, помощника председателя, начальника отдела, начальника управления, заместителя и первого заместителя председателя Госплана.

Фото: reuters

Уже к 38 годам Каримов становится министром финансов Узбекской ССР, председателем Госплана республики и заместителем председателя Совета министров Узбекской ССР (1986 год). Именно на этот период жизни Каримова выпадает разгар правления Горбачёва и его известной «перестройки». Именно тогда, в начале 80-х, Каримов решил оседлать волну перемен и взлететь ещё выше. Тем более что пользовался он определёнными связями в окружении Генсека и решил сыграть ва-банк, предложив план спасения узбекской экономики в духе «нового видения». И вот тут как раз что-то и не срослось: то ли он неудачно перешёл дорогу кому-то сильному, и тот решил отшвырнуть зарвавшегося новичка, то ли в столичной верхушке не всем была по нраву его кандидатура и там решили угомонить слишком резвого республиканского министра. Словом, гадать можно много, но факт один: вместо повышения Каримов из верхушки республиканского руководства внезапно опускается до уровня первого секретаря Кашкадарьинского обкома КП Узбекистана.

Как ни странно, именно эта ссылка не только не ставит крест на его карьере, но и напротив – фактически выводит из-под катка целой череды отставок, увольнений и уголовных дел, которые сопровождали возрождение «хлопкового дела» после смерти Брежнева и прихода к руководству КГБ Андропова. К 1983 году умер глава республики Рашидов и все узбекские кланы, которые так или иначе были представлены во власти, одномоментно оказались в подвешенном состоянии, потому что громы и молнии из Москвы продолжали периодически сотрясать Узбекистан. 

К концу 80-х союзный центр неожиданно столкнулся со сложной задачей: надо было ставить во главе республики человека с одной стороны достаточно компетентного и способного справиться с местными реалиями, а с другой – не очень замазанного в этом самом «хлопковом деле», к которому так или иначе оказалось причастно почти всё республиканское руководство. Тогда-то, в 1989 году, и пришёл звёздный час Каримова, который за время своего руководства в качестве первого секретаря Кашкадарьинского обкома успел зарекомендовать себя как человека не просто честного, а чуть ли не святого. 

Без сомнения, это можно расценивать как высшее проявление политического чутья, когда человек понимает, что есть время разбрасывать камни и время собирать камни. Видя тучи уголовных дел, которые сгустились над республикой в начале 80-х, и, сделав вывод из своего фиаско, закончившегося местечковой ссылкой, он понял, что единственным шансом вернуться наверх будет безупречная репутация, которую он себе и создал на новом месте. И это сработало, потому что в 1989 году он с должности областного главы взлетел сразу на пост первого секретаря ЦК КП Узбекистана, став, фактически, во главе республики. После этого назначения он так же быстро в 1990-91 годах вошёл в ЦК и даже Политбюро ЦК КПСС. И тут грянул тот самый роковой 1991 год.

Политическое чутьё и умение разворачиваться на 180 градусов проявились у Каримова в тот момент, когда он возглавил Узбекистан. Он добился уверенного голосования узбеков «за» на референдуме о сохранении СССР – и стал первым руководителем среднеазиатской советской республики, заявившего о выходе из состава Союза. Кстати сказать, референдум о независимости Узбекистана в итоге был проведен уже после распада СССР. 

Он пришёл к власти с реноме главного борца с коррупцией в республике – и первым же делом после обретения независимости реабилитировал почти всех фигурантов «хлопкового дела», во главе с уже умершим Рашидовым. Последнее, надо сказать, было гениальным ходом, поскольку обеспечило ему лояльность почти всех узбекских кланов, большинство из которых понесли значительные потери в годы глобальной чистки. Так что приняв решение о реабилитации расхитителей советских времён, он чрезвычайно упрочил своё положение внутри страны, что ему очень скоро понадобилось.

Придя к власти вместе с партией «Эрк», которая называла себя «демократической» и «либеральной», именно Каримов первым из либералов бывших республик покончил с «игрой в демократию», полностью подавив к выборам 1995 года оппозицию, ликвидировав независимые СМИ. Он также разогнал и арестовал недовольных и жёстко пресёк попытки пробиться к власти тех сил, которые не были лояльны ему лично. Поэтому нетрудно понять, что выборы он выиграл, но на Западе сразу стал мишенью в качестве «тоталитарного диктатора». 

Каримову тут уже пришлось учиться играть на новом уровне, а играть он стал на противоречиях США и России. С одной стороны, он дал разрешение на размещение в стране американской военной базы, чем вызвал недовольство Москвы, зато когда в 2005 году ему пришлось разгонять демонстрацию оппозиции, Москва его поддержала, а американская база была закрыта. С другой стороны, Каримов сначала привёл Узбекистан и в ОДКБ, и в ЕврАзЭС, а потом вышел и из первого блока, и из второго союза.

Фото: reuters

Ещё одно противоречие Каримова: официально вернув Узбекистану статус исламской страны, он немедленно столкнулся с угрозой религиозных радикалов и исламистского террора. Таким образом, сделав страну официально мусульманской, он при этом решительно поддерживал курс на её светский строй, потому что понимал, что любая форма теократии откроет для страны настоящий ящик Пандоры и неизбежно станет серьёзнейшей угрозой его личной власти. Власть Каримова при всех диктаторских замашках держалась исключительно на светских моделях и действовать могла только в светской стране. Так что с исламизмом Каримов боролся последовательно и с первых же лет правления. Эта была одна из серьёзнейших причин, по которой Москва прощала ему многие вещи, которые не прощала другим соседям. Каримов был одним из гарантов стабильности и безопасности в регионе, что куда важнее, чем его сиюминутные политические заскоки.

С другой стороны, России с ним пришлось хлебнуть лиха, потому что там, где не дают разгуляться религиозному фанатизму, есть прямая дорога к националистическим перегибам, что Узбекистан реализовал полной мерой. Были и гонения на русских, и погромы, и дискриминация с недопущением до сколько-нибудь значительных постов в руководстве, и переписывание истории с обязательной «советской оккупацией» и перекрашиванием басмачей в народные герои. Сносились даже памятники героям Великой Отечественной войны, чего Россия не прощала вообще никому… кроме Узбекистана. И только по одной причине: Каримов никогда не делал это «назло» России. В этом не было вызова, в этом не было отработки западного заказа на антироссийскую политику, поэтому это никогда не озвучивалось в качестве государственной политики и не выливалось в общепринятую в стране риторику. Фактически Каримов давал понять, что «это не против вас, это не ради Европы или США – это просто ради сохранения моей личной власти; простите, ничего личного».

Словом, Каримов оказался действительно уникальным политиком: он сумел уберечь страну от «цветной революции», хотя приобрёл репутацию тирана и диктатора. Он сумел сохранить рабочие отношения с Москвой, хотя здорово оттоптался на теме национализма и десоветизации, а почти все такие страны становились игрушками Запада и противниками России. Он прекрасно разбирался в хитросплетениях крепких узбекских кланов и семейных связей – и при этом не общался с единственным сыном (от первого брака), а родного племянника (сына старшего брата) позволил упечь в клинику для душевнобольных, так как юноша чересчур заигрался в борьбу за демократию западного типа. Чутьё подвело. Каримова-старшего чутьё никогда не подводило.

Теперь, после смерти бессменного руководителя Узбекистана, страну ждут перемены и неизбежные встряски. Прямые наследницы Каримова едва ли смогут занять его место: и дело тут даже не в их политических перспективах, а в том, что мусульманской страной не будут управлять дочери почившего вождя – это исключено, сколь бы светской эта страна не была.

Фото: reuters

Одним из главных кандидатов из числа приближенных к Каримову людей эксперты однозначно называют нынешнего премьера Узбекистана Шавката Мирзияева. Несмотря на значительную разницу в возрасте с президентом (премьеру сейчас 59), Мирзияев сумел удержаться в кресле премьера с 2003 года. Он близок к семье Каримова, поддерживается влиятельным главой Службы национальной безопасности, набрал достаточно опыта и как политик, и как управленец. Реализовывал жёсткие меры президента, направленные на подавление как оппозиционных, так и экстремистских сил, что определенным образом может гарантировать продолжение курса президента Каримова. В нынешних условиях Мирзияева можно рассматривать как претендента, чей приход на пост главы государства, вероятно, мог бы способствовать сохранению и дальнейшему развитию связей с Россией.

Другой потенциальный претендент – заместитель премьер-министра Рустам Азимов. Этот человек долгое время олицетворял связь Узбекистана с внешним миром в экономической сфере. Широкие контакты с ведущими международными финансовыми институтами позволяли Азимову поддерживать свой авторитет в глазах Каримова, которому, безусловно, льстило внимание со стороны влиятельных международных организаций.

Шавкат Мирзияев в значительно большей степени будет означать шансы на то, что Узбекистан сохранит нынешнюю внешнеполитическую ориентацию и сумеет избежать значительного передела власти. В условиях, когда угроза исламистского террора сильна как никогда, именно преемственность при переходе власти и недопущение споров, которые могут привести к гражданской войне – это важнейшая задача.

Рустам Азимов – человек формально более «прозападный», однако не стоит заблуждаться на счёт того, что он обязательно станет проводником американской политики в регионе. Отказываться от нынешнего политического строя в Узбекистане не захочется в равной степени ни одному из новых лидеров, а политика США в первую очередь будет вносить элементы «демократии» – то есть фактически внешней управляемости. Да и ссориться с Россией после того, как она проучила саму Турцию, экономика которой куда меньше зависела от нашего расположения, чем экономика большинства бывших союзных республик, на это никто не пойдёт.

Любому новому руководителю будет выгодна преемственность, вопрос лишь в том, насколько они сумеют между собой договориться, чтобы доверить верховную власть новому лицу, потому что междоусобица в настоящий момент может быстро обанкротить такую неустойчивую экономику, как узбекскую. Важную роль будет играть политика России, которая не имеет права допустить дестабилизации такой огромной страны, как 30-миллионный Узбекистан. Ближайшие дни нам покажут, как будут развиваться события.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram