ДАИШ может примирить Ближний Восток

На сегодняшний день мы, простые российские граждане, как, впрочем, и большинство жителей Европы, воспринимаем ДАИШ (запрещенная в Российской Федерации террористическая организация) довольно целостно и более-менее имеем представление об этой структуре.

В то же самое время, если копнуть немного глубже и банально начеркать в блокноте в две колонки основные известные нам признаки группировки, сразу же можно обнаружить между некоторыми из них жесткое противоречие. Так, например, мы всячески отрицаем какую-либо адекватность военно-политического руководства организации, но тем не менее признаем за ним заслугу создания крайне эффективной, многослойной и многофункциональной структуры.

Мы верим в то, что ДАИШ много лет тщательно оберегалось и пестовалось различными американскими спецслужбами, но каждый день или два наблюдаем с телеэкранов удары американской коалиции по захваченным террористами объектам. Таким же образом эрдогановская Турция на наших глазах ежедневно ухитряется одновременно торговать с ДАИШ нефтью и наносить артиллерийские и авиаудары по его позициям у Мосула на севере Ирака.

Все эти и многие другие противоречия заставляют нас сделать очевидный вывод — наши знания о самом успешном террористическом проекте современности еще далеко не полны. Сейчас медийная картинка, изображающая ДАИШ типичному россиянину, абсолютно идентична с таковой для европейца или американца: отставая все же в остроте и регулярности репортажей, российское телевидение во многом вторит крупнейшим медиахолдингам Запада, концентрируя максимум внимания аудитории на варварских методах обращения боевиков с пленными, массовых казнях, разрушении культурных объектов, торговле нефтью и мн. др.

При этом вопросам зарождения и генезиса самой структуры уделяется минимум эфирного времени. Тем более дико для потребителя такой информации об организации будет звучать основной тезис данного материала: в тех или иных формах непрямыми путями, без заключения пакта о ненападении, возможно, даже параллельно с продолжением боевых действий, некий диалог между руководством ДАИШ и Россией, по крайней мере, возможен.

Само по себе это утверждение подразумевает тот факт, что адекватность у руководства террористической организации или у какой-то его части все же присутствует.

Постепенно «перепрыгивая» по лестнице СМИ и аналитических агентств от самых примитивных до более «продвинутых», читатель рано или поздно натолкнется на упоминание о неких «бывших офицерах Саддама Хусейна», в данный момент входящих в структуру ДАИШ.

На поверку многие известнейшие эксперты, не только российские, но и международные, сходятся во мнении, что именно «бывшие офицеры Саддама Хусейна» - иракские баасисты, функционеры свергнутой американцами в 2003 году правящей партии, - являются главным управляющим элементом в структуре ДАИШ, а также адекватной частью военно-политического руководства группировки.

Вот как, например, прокомментировал вовлеченность баасистов в структуры организации российский исследователь проблем Ближнего Востока, блогер Анатолий Несмиян (Эль-Мюрид):

«После крушения режима ад-Дури (секретарь партии Баас, второе лицо в Ираке, после Хусейна — В. Л.) занял место лидера светского сопротивления, причем он был избран на собрании высших выживших руководителей Баас в октябре 2003 года. Тогда он возглавил „Высшее командование джихада и освобождения“. По некоторым данным, именно это командование и командировало в исламистское подполье группу офицеров среднего звена под командованием Хаджи Бакра (он же Самир Абид Хамад аль-Обейди аль-Дуляйми) - полковника, а по другим данным - бригадного генерала армии Ирака времен Саддама Хусейна. А уж Хаджи Бакр взял под свою руку маргинальную банду полууголовников, которую гонял по пустыне еще Саддам Хуссейн (тогда она звалась Джамаат аль-Таухид ва-и-Джихад), решительно зачистил ее от разного сброда, нашел говорящую куклу, известную сейчас под именем Халиф Аль-Багдади и создал на месте этого рыхлого, ничем не примечательного образования структуру ДАИШ».

Для лучшего представления тех, кто окружал в свое время Саддама, Абу Муслима аль-Туркмани характеризует тот же Анатолий Несмиян:

«Абу Муслим аль-Туркмани (он же Фадель Ахмад Абдулла аль-Хийали) - выходец из спецслужб саддамовского Ирака, был старшим офицером военной разведки. Иззат Ибрагим ад-Дури доверял ему практически абсолютно (насколько вообще можно доверять в жестко авторитарном Ираке), и именно аль-Туркмани еще во время правления Саддама Хусейна создал одну из подпольных сетей, которые готовились к работе после оккупации Ирака. Эта подпольная сеть даже среди прочих оказалась на голову выше по своей организации и доставила американцам колоссальную головную боль. Стоит отметить, что именно ее оккупанты так и не смогли не только вскрыть, как ряд других, а даже обнаружить».

Факт создания на оккупированной территории подполья, которое оказалось не по зубам спецслужбам «империи добра» уже наводит на мысль о том, что здравое начало в голове этих людей присутствовало. Помимо просто-таки мастерски организованного захвата миллионного Мосула на севере Ирака 800 боевиками будущего Халифата, в актив доказательств недюжинных организаторских и дипломатических способностей баасистов-подпольщиков можно записать объединение под их началом того дома Облонских, который представлял из себя север и часть центральных районов Ирака в 2013 году.

Например, создавая структуру будущего «государства», баасисты смогли замирить и поместить под одной крышей адептов «Аль-Каиды» в Ираке и бригады «Ас-Сахва», созданные суннитским населением Ирака для борьбы с АКИ. Создавая во многом на суннитской радикальной закваске свои первые ячейки и отряды, баасисты вовсе не «морочились» с религиозными вопросами и не пытались каждый раз засвидетельствовать свою приверженность тому, что составляло идеологическую площадку их организации.

Соответственно, раз уж договариваться, то именно с бывшими хусейновскими управленцами. Следующий справедливый вопрос: а о чем вообще говорить?

Вряд ли кто-нибудь сейчас не согласится с той понятной истиной, что ДАИШ давно перескочила пределы внутри сирийской и внутри иракской политической ситуации, влияя теперь непосредственно на общую расстановку сил в регионе. Кроме того, фундаментальным отличием организации от других джихадистских группировок Сирии и Ирака является та его особенность, которую можно выразить фразой «ДАИШ собирается оставаться на конкретной территории и оставаться надолго».

Одним из лежащих прямо-таки на поверхности доказательств данного тезиса является уже созданная на данный момент руководством ДАИШ, пусть промежуточная, но все же финансовая система и даже собственная валюта — золотой динар. Вопреки распространенному мнению, торговля заложниками, нефтью и историческими артефактами вовсе не является единственной статьей дохода, ежемесячно собираемого Шурой ДАИШ. Достаточно полно описала методы отмывания Шурой денег в своей статье «Экономика тьмы: как зарабатывает „Исламское государство“» арабист Надежда Глебова. Вот несколько выдержек из ее труда:

«К ним [отраслям, приносящим значительный доход ИГ — В. Л.] относится добыча фосфатов, производство и продажа цемента. ИГ контролирует крупное фосфоритовое месторождение „Акашат“, расположенное в провинции Аль-Анбар, рядом с Рутбой. Только на торговле фосфатами ИГ получает годовой доход по меньшей мере в $50 млн. Помимо этого ИГ контролирует также завод по производству серной (1,5 млн т в год) и фосфорной кислоты (400 млн т в год), расположенный в городе Аль-Каим. Даже при условии продажи продукции лишь за половину стоимости ИГ стабильно получает $300 млн в год только на этих продажах. Под контролем ИГ находятся и пять крупных цементных заводов в Сирии и Ираке, которые, по приблизительным подсчетам, приносят $583 млн в год при средней цене на рынке в $80 за 1 т. Стратегическим интересом ИГ являются урановые месторождения Иордании. Эта страна занимает 11-е место в мире по залежам урана, объемы которых достигают, по разным оценкам, от 70 до 130 тыс. т, а по некоторым данным, это государство ставят вторым после Австралии».

Мало кто из людей нашего с вами культурного склада примет методы, которыми баасисты строят свой мини-рейх, но, как мы увидели, тот факт, что строят они в той или иной форме именно государство, а значит, являются, как ни дико это звучит, стабилизирующим игроком на ближневосточной доске, остается фактом.

А теперь на минутку перестанем балдеть от завораживающих (в той или иной степени, с плюсом или минусом) видео и сообщений с территорий Ближнего Востока и посмотрим на ситуацию с точки зрения глобальных экономических и цивилизационных процессов. Уже устоявшаяся и принятая большинством истина: конфликты всяческого характера, остроты и масштаба являются прямым следствием происходящих на планете экономических процессов и, конкретно, кризисов.

Сегодня, когда мировую глобальную экономику вот уже второй год бьет бешеный озноб, все больше и больше экономистов, футурологов и аналитиков называют происходящее процессом распада существующей с 1945 года модели либеральной экономики. Вот как описал его в одном из своих интервью футуролог Сергей Переслегин:

«Индустриальная экономика обречена расти. Через кризисы, через войны, через длинные циклы, но – обязательно расти.

Для роста нужны ресурсы: сырье, люди и рынки. И то, и другое, и третье подразумевает пространство, свободное от индустриального производства. И вся история индустриальной фазы – это своеобразный «бег к морю», к границам мира обитаемого.

Мир оказался конечен, и волна индустриализации некогда выплеснувшаяся из Европы, „отразилась от его краев“. Возникло стационарное состояние, не заключающее в себе никаких интенций пространственного развития...»

Говоря иначе, кризис глобальной экономики (а значит, и глобального мира) объективно неизбежен и неотвратим в рамках существующей геоэкономической и соответствующей ей геополитической модели, ставшей основой нынешней версии глобального мира. Географическое пространство планеты конечно, а соответствующие современному уровню развития технологии не позволяют проводить экспансию в иные пространства — океан и космос, поддерживая экстенсивный рост глобальной экономики.

Из сложившегося положения предлагается несколько путей выхода. Взятая за основу сегодняшней российской внешней политики идея пресловутого многополярного мира как раз и является одним из них, самым приемлемым для нашей страны и, кроме того, уже запущенным вариантом распада одной глобальной либеральной экономической системы Запада (принятой или навязанной во всем мире) на несколько отдельных, самодостаточных экономических зон.

Экономист Михаил Хазин: «Но, как только такой процесс входит в полную силу, надеяться на сохранение единой системы разделения труда и единых финансовых рынков становится не просто сложно, а практически невозможно. Рынки начнут стремительно фрагментироваться, и хорошо, если этот процесс завершится на уровне 5-6 крупных кластеров».

Будет слишком уж хорошо, если завоевавшие мировую экономику всего за сто лет американские ястребы будут преспокойно сидеть и наблюдать развал любимого детища. В наши дни руководством глобальной экономики предпринимается множество попыток вдохнуть новую жизнь в экономическую мумию, как, например, включение старого доброго печатного станка.

Однако наиболее действенным все же является метод создания зон крайней нестабильности на границах будущих самостоятельных экономик. Получив такой прощальный подарок, вдохновители и строители экономических кластеров: Бразилия, Индия, Китай и Россия, а также отчасти ЮАР - будут просто вынуждены растрачивать накопленный потенциал на рассовывание сторон конфликта(ов) по разным углам. А значит, единая система еще поживет. Сергей Переслегин:

«По факту процессы, протекающие в этих зонах, носят достаточно однотипный характер: распадаются и разрушаются ранее стабильные или квазистабильные государства и режимы, на их месте происходят конфликты малой и даже средней интенсивности, в которые вовлечены десятки и сотни тысяч человек. Создаются зародыши новых протогосударств, хотя и „старые“ в ходе этой борьбы имеют немалый шанс сохраниться в относительно стабильном виде. Можно привести пример Египта, который прошел практически через те же стадии майданной „революции достоинства“, что и Украина, однако сумел справиться с ситуацией и вернуть все на относительно прежние позиции.

В то же время Ливия, Сирия, Судан, Йемен, Ирак находятся в состоянии перманентного распада. К опасной черте подходят аравийские монархии, которые могут не справиться с йеменским кризисом и шиитскими волнениями на своих территориях. Неизвестна пока судьба Афганистана, трудно прогнозировать, какое развитие обстановки ожидает бывшие республики советской Средней Азии.

Не исключено, если процессы в этих странах выйдут из-под контроля, нестабильность будет распространяться дальше, на относительно стабильные сегодня территории Южной и Восточной Европы, Казахстана, Киргизии, Узбекистана, Пакистана и, конечно же, России. Украинский кризис впрямую ставит под вопрос стабильность и Западной Европы.

В этом смысле крайне важным представляется обратный процесс: создание на территориях, охваченных сегодня хаосом, зародышей будущих государств, которые объективно будут заинтересованы в стабилизации обстановки и создании связей или даже вхождению в создающиеся региональные рынки на тех или иных ассоциированных условиях».

ДАИШ (хотя так вовсе не кажется с первого взгляда) как раз и является одним из таких зарождающихся государств. И чем скорее баасисты закончат формирование госадминистрации, экономической, военной и прочих систем внутри организации, тем быстрее установится не ооновский, конечно, но хоть какой-то порядок.

История создания и зарождения Халифата практически идентична истории создания королевства Саудовская Аравия, а значит, рано или поздно процесс построения сильного централизованного государства на вполне конкретной территории подразумевает уничтожение движущего элемента завоевания: у саудитов — организации шейха аль-Ваххаба, у радикального элемента — бывшей «Аль-Каиды» и боевиков-интернационалистов.

Таким образом, если ДАИШ все же будет построено, лет через пятьдесят мы будет иметь на мировой карте просто еще одну Саудовскую Аравию, которую большинство стран будет тихонько порицать за нарушения норм человеколюбия, однако признавать и сотрудничать тоже будет. Такое государство ни в коем случае не устроит всех, однако все же будет положительной альтернативой бесконечному, всепоглощающему джихаду мировых исламистов против старых секулярных систем Ближнего Востока.

В конце концов, завоевывая территории будущего королевства, саудиты использовали большинство инструментов современного ДАИШ, да чего уж там — в королевстве до сих пор распятие практикуется как вполне официальный способ казни, однако тогда повального возмущения в мире это не вызвало и сейчас особенного тоже не вызывает.

Таким образом, построение относительно стабильного государства на части территорий Ирака и Сирии создает предлог для постепенного разрешения конфликта, хотя оно, повторимся, устроит не всех. А значит, Россия не будет вынуждена лихорадочно влезать в ближневосточный конфликт, постепенно в нем запутываться и разбрасываться временем и ресурсами, необходимыми для создания Евразийской экономической зоны. На первый взгляд цель эта выглядит очень туманной и непонятной, однако она является приемлемым для нас сегодня решением проблемы общемирового экономического кризиса, путем к созданию независимой и сильной экономики и подушкой безопасности от распада либеральной мировой системы, который стопроцентно так или иначе затронет все интегрированные в эту систему страны.

С учетом продолжающейся операции ВКС России может показаться, что сейчас эти решения уже неактуальны. Тем не менее к февралю 2016 года точка невозврата в своего рода отношениях с баасистами из ДАИШ еще не пройдена. Вопреки создающейся медийной картине до сих пор львиная доля ударов российской авиации и флота приходится по прозападным мятежникам, формированиям ДАИШ серьезно достается только после проявления ими опасной активности.

Так что пока, скорее всего, остается вариант решения, который мог бы устроить и баасистов и военно-политическое руководство РФ: например, затормаживание уже крайне медленной экспансии ДАИШ в Сирию и переориентирование ее на Багдад в обмен на сокращение авиаударов и переключение действий сирийской армии на окончательный разгром мятежников.

Остается еще два камня преткновения: трагедия А-321 и поддержка халифатом остатков кавказских боевиков. Вторая проблема решается наиболее просто: при отсутствии глубинных противоречий как у военного, так и у финансового ведомства организации, скорее всего, сразу же отпадет желание и дальше продвигать идею «Имарата Кавказ». В случае же с российским самолетом, по мнению автора, как это ни банально, стоит всецело положится на «родную милицию», ведь за три месяца ВКС РФ успели попортить кровь огромному количеству исламистов, даже за исключением ДАИШ.

При достижении подобного соглашения на выходе из кризиса мы будем иметь переформатированную асадовскую Сирию, Курдистан в тех или иных границах, халифат, а также, возможно, некое государство шиитов на юге Ирака, где последние абсолютно преобладают, плюс огромный пакет сохраненных возможностей и времени для построения евразийской экономики будущего. Такое развитие событий (поражение иракских шиитов) совсем не устроит нашего главного партнера по Сирии - Исламскую Республику Иран, однако вряд ли РФ есть смысл слишком «вписываться» за интересы аятолл. Ну а про создание ячеек ДАИШ почти по всему миру можно сказать, что крайне прагматичные баасисты вовсе не собираются строить Халифат на Филиппинах или в Америке, они просто грамотно «замыкают» на себя местных радикалов, снабжая их необходимым в обмен на весьма действенный метод борьбы с противником, который им не по зубам — партизанскую войну.

В конце хотелось бы сказать, во-первых, что автор статьи сам по себе вовсе не является поклонником идеи мусульманского халифата и методов, используемых при его построении. Во-вторых, автор заранее уверен, что далеко не все читатели согласятся с мнением, высказанным в данной статье, однако хочу напомнить: если уж мы решились строить единую, сильную и по-настоящему независимую страну, то белым перчаткам все же место в мусорном ведре.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram