Островная уникальность Сахалина не помешала Москве осадить местные элиты

История с губернатором Хорошавиным, взятым под стражу и доставленным в наручниках в Москву, расписана уже практически по секундам. Действительно, арестовывают губернаторов у нас нечасто. Все больше отправляют в отставку или «по собственному желанию досрочно слагают полномочия».

Одним словом, в данном случае про экс-руководителя Сахалинской области сказано и так немало. А вот про сам Сахалин, что это за регион, в чем его особенности, как-то мало и всё больше в «Википедии». В последний год у всей страны куда больше интереса вызывал полуостров на другом конце страны, Крым. Тем не менее, нужно понимать, что в новой реальности «периферийных регионов» в нашей стране, кажется, больше нет. И поэтому о самом Сахалине стоит поговорить особо. Хотя бы и в привязке к аресту губернатора.

Самое интересное, что в целом местное население Александром Хорошавиным было довольно. Несмотря на его чудачества типа унитаза за пару сотен тысяч долларов или попытки купить вертолёт. И даже его поездки в 2010 году по центру Южно-Сахалинска с кортежем и мигалками, чтобы не стоять в пробках, тоже вызывали лишь легкое раздражение.

И дело здесь не в какой-то особой благожелательности сахалинцев, не в их зажиточности и прекрасной работе губернатора. Речь идет о социально-психологических причинах иного рода. То, что многие местные называют «синдромом временщика» и «эффектом острова».

Синдром временщика – это вообще особая печаль для сахалинского сообщества. Люди, приехав туда на ПМЖ, реально годами и десятилетиями думают о том, что они тут на пару месяцев, максимум на полгода. Под десятилетиями подразумеваются временные отрезки и в тридцать, и в сорок лет. Этот синдром дает отпечаток на всём повседневном поведении очень многих сахалинцев. Это некая бытовая необустроенность, несопряженность с регионом, с той территорией, на которой они живут. Ну, а зачем быть вовлеченным в проблемы региона, чем-то живо интересоваться или чем-то заниматься, если ты «через пару месяцев полетишь отсюда на Большую Землю»? Совершенно незачем.

Только некий костяк сахалинского сообщества, пассионарии вышли из этого синдрома, но их действительно меньшинство, и часто они воспринимаются, как «городские сумасшедшие», хотя занимаются так же и тем же, чем обычные активисты на пресловутой большой земле, противодействуют ли они при этом сектам или разоблачают коррупционную составляющую. Первая реакция огромного количества местных – это недоумение с элементом покручивания пальцем у виска. Ну а зачем? Всё равно мы все здесь временно.

Вот этот эффект острова – вторая составляющая психологического аспекта «дела Хорошавина». Сахалинцы воспринимают всю остальную Россию если не как другую планету, то как совершенно отдельную, особенную территорию. Которая, с одной стороны, конечно, лучше, чем их Остров. Но с другой – находится за какой-то невидимой стеной. Этакий Валинор, если хотите. И понятно, что они уже через пару месяцев туда все переедут жить, но пока-то они здесь. На изолированном Острове, отгороженном от остальной России. И им тут жить, и деваться некуда, в том числе, и от этой власти. Москва от Сахалина в психологическом плане не просто далеко, а космически далеко. Соответственно, власть воспринимается сахалинцами как данность, как явление, которое от них не зависит. И вот эти одновременные невовлеченность и политический фатализм очень долго были доминатами в социальной жизни острова.

Влияют эти факторы, разумеется, и на саму власть. При таком интертном электорате, как не разгуляться широкой душе чиновника? От центра далеко, на острове. К тому же местным чиновникам элементарно скучно. Отсюда и унитазы эти, и кортежи с мигалками, и вертолёты, сбитые и нет. И прочие непонятные никому выходки, за которые с поста губернатора в любом другом, материковом регионе «ушли» бы сразу.

Что интересно, именно при Хорошавине картина как-то начала меняться. В 2008-м году, когда ваш покорный слуга был в Южно-Сахалинске первый раз, это был город серых бетонных хрущёвских коробок. Серого же, разбитого асфальта. Единственным ярким пятном были ядовито-зеленого цвета уличные мусорные вёдра, недавно поставленные по какой-то местной программе очищения городской среды. В 2014 тот же Южно-Сахалинск предстал, как город, который строится кварталами, а то и микрорайонами, и ни о какой серости даже зимой речи не шло в принципе. Что-то изменилось.

Тем не менее, и синдром временщика, и эффект острова ещё сильны. Любые инициативы, исходящие от местных пассионариев, воспринимаются населением скептически. А уж если попадают в федеральные СМИ, как, например, «закон о штампе национальности в паспорте» сенатора от Сахалинской области Жанны Ивановой (http://www.vz.ru/society/2015/2/18/730269.html), по которому, не особо разбираясь в подробностях, оттоптались все кому не лень, то реакция островитян однозначна: «Опять в России опозорились, ну да ладно, мы на острове, но скоро отсюда уедем».

Однако Хорошавина только арестовали, а версии у местных уже есть. Не берусь судить, насколько они достоверны, просто озвучу для понимания особенностей менталитета людей. Первое и главное – это конфликт «сахалинских» и «охинских». Так получилось, что город Оха – один из основных поставщиков местных политических кадров. И охинская элита на Сахалине присутствует в количестве на различных постах. И есть «сахалинские», которые еще при приснопамятном губернаторе Игоре Фархутдинове, погибшем в авиакатастрофе, стали в действительности «московскими».

Сам Хорошавин, по сведениям местных, принадлежал как раз к «московским-сахалинским», но пытался работать с конфликтом политических элит то ли по принципу «разделяй и властвуй», то ли «и нашим, и вашим» (здесь версии расходятся). Однако ничего путного из этого не получилось. Конфликт двух политических группировок вышел сначала на региональный, а потом и на федеральный уровень. В логику этого конфликта укладывается и внезапное увольнение с отправкой под суд министра здравоохранения Андрея Васильченкова ( http://www.rusbg.com/ministr-zdravoohraneniya-sahalina-poydet-pod-sud.html). Тут же история с министром культуры Сахалинской области, Ирины Гонюковой, которая без объяснения причин уволила директора театра кукол Антонину Добролюбову (http://sakhalinmedia.ru/news/island/24.04.2012/202695/ministr-kulturi-otkazalas-obosnovat-uvolnenie-direktora-sahalinskogo-teatra.html). А потом, после объявленной и проведенной голодовки артистов театра, оказалось, что не уволила (http://lenta.ru/news/2012/05/15/sahalin/).

И в какой-то момент Москва устала терпеть весь этот балаган. Повторюсь, это версия, озвученная мне местными околополитическими активистами. При этом на вопрос «а как-то разрешить конфликт попробовать, найти компромиссы было совсем никак?» следует вполне логичный для сахалинцев ответ: «А зачем? Во-первых, хоть какое-то развлечение. Во-вторых, Москва далеко. В-третьих, есть за что побороться, регион-то денежный, а власть здесь очень легко приносит финансовые дивиденды». Что вполне понятно, поскольку нефть и рыбная промышленность, автомобили из Южной Кореи и Японии.

В целом же понятно, что для сахалинцев арест губернатора, слет с должностей нескольких крупных региональных чиновников, масштабное дело о коррупции – это встряска. Это сигнал, что времена поменялись и теперь надо жить как-то по-другому. Что из периферии Сахалин и Курилы превратились во фронтир, к которому будет особое отношение. Близость Японии с её курильскими притязаниями никто не отменял. Вопрос тут в том, кто будет следующим главой региона и смогут ли местные и приезжие элиты стряхнуть с Сахалина оцепенение синдрома временщика и эффекта острова. 

Подписывайтесь на наш канал в Telegram