Князь Владимир: объединитель земель и сердец

С российскими государственными праздниками, которые внезапно становятся «новыми», при этом опираясь на дореволюционную российскую историю, а тем паче - историю Русской Церкви, часто происходят разного рода казусы. Например, когда начали отмечать День Народного Единства, про то, что в основе его лежит праздник Казанской иконы Божией Матери, в первый год почти никто даже как-то и не вспомнил.

С князем Владимиром приключилась похожая история. Опять же в медийной плоскости. Если почитать первые строчки материалов прессы, то создается ощущение, что у нас – страна готов, тяготеющих к некромантии.

Судите сами: вот РБК, которое пишет «1000-летие со дня смерти князя Владимира будет отмечаться как церковно-государственный праздник». А вот «Свободные новости на Волге» сообщают нам, что «в воскресенье, 24 мая, на Красной площади в Москве пройдет праздничный концерт, посвященный празднованию тысячелетия со дня смерти князя Владимира».

Чуть корректнее, но в том же духе выступают СМИ прогосударственные. Борис Якименко радует нас новостью: «грядет юбилейный день поминовения (1000-летие со дня смерти) князя Владимира, который будет отмечаться как церковно-государственный праздник». Спасибо, что хоть в скобках, и упор сделан не на смерть, а на поминовение. Что, в принципе, с догматической точки зрения - верно.

Таких новостных лидов по поводу праздника в сети полным-полно. Читая их, вспоминаешь невольно присказку про «хоронили тёщу, порвали три баяна». Хотя, если, например, заглянуть на любой вменяемый православный портал, можно узнать удивительную вещь: «15/28 июля Русская Православная Церковь вспоминает Крестителя Руси – святого равноапостольного князя Владимира. С 2010 года этот праздник вышел и на государственный уровень. Указом президента в День памяти равноапостольного князя Владимира установлен новый российский праздник – День Крещения Руси».

Заметьте, это даже не сайт Московской Патриархии. Казалось бы, чего стоит простому журналисту покопаться в Яндексе и найти корректные формулировки? Не про «праздник в честь дня смерти», а про «праздник поминовения».

Перед тем, как говорить о самом равноапостольном князе, следует всё же разобраться с этой неточностью формулировок. Поскольку она носит не столько стилистический, сколько мировоззренческий характер. Наше государство сейчас пытается выстроить некую аутентичную идеологию, в основе которой лежала бы традиция. Традиционная религия, традиционные мировоззрение и менталитет. Получается это не всегда ровно. Советская квазитрадиция канула в лету, оставив после себя Новый Год, торжественные бракосочетания в ЗАГСе, ну и, понятным образом, День Победы.

Но, согласитесь, этого как-то мало для того, чтобы объединить общим культурным кодом нацию. Поэтому идет заход в более глубокие исторические слои. И тут оказывается, что государство и Церковь раньше были куда ближе. И что в основе государственной идеологии лежало православное вероисповедание. Но сейчас же так нельзя. У нас светское государство и, как многие полагают, светское общество. Поэтому даже на корректном использовании религиозной терминологии у некоторых стоит блок самоцензуры.

В случае с князем Владимиром этот блок нужно снимать, чтобы действительно важное событие не превратилось в фарс. Впрочем, скептики про тот же День Народного Единства и день Петра и Февронии Муромских говорили что-то в духе «это спущено сверху, никогда не приживется, все заглохнет в официозе». Но праздники эти с каждым годом становятся все популярнее. При этом как-то скачкообразно. Как будто люди не открывают для себя что-то новое, а вспоминают нечто давно забытое, но свое, родное. Примерно так же, думается, будет с поминовением святого князя и Днём Крещения Руси. Просто нужно немного времени и понимания того, что такое князь Владимир для нашей страны и нашего народа.

Но тут действительно необходимо отойти от подчеркнутой светскости и зайти на территорию сакрального. Так уж получилось, что без христианства Владимир Святославович был бы одним из многих князей, просто ещё одним политическим деятелем. Но при этом его христианство, безусловно, необходимо рассматривать, в том числе, и в политическом ключе, а самого князя – как политика. В общем, на уровне восприятия фигура Князя Владимира полностью противоречит принципу отделения религии от политики и государства. Поскольку в нём две эти ценностные парадигмы соединились и дали небывалый, фантастический результат. И ту страну, в которой мы в итоге живем, и тот народ, частью которого мы все являемся. Всё это, стоит повториться, произошло благодаря крещению самого князя в Корсунской Купели и последующей христианизации русских земель, которую он провёл.

Когда наши политики говорят о князе Владимире как об объединителе, они имеют ввиду нечто сугубо материальное. Ну, дал идеологию, дал некую общность целей и ценностей, потом применил ряд силовых и дипломатических приёмов. Не вина наших политиков в том, что они учились в советской школе и только материальное могут увидеть. Потому и истинные способы объединения славянских племен в единую Русь от них ускользают.

Князь Владимир стал объединителем потому, что вывел общество на иной метафизический уровень. От язычества к христианству. Он посмотрел в Вечность – и Вечность ответила ему улыбкой. Он не просто объединил некие группы людей и территории через общую идеологию, дипломатию и военную мощь в некое единое государство. Он создал общность, основанную на всеобщей и равной связи с неким Единым, Непознаваемым, но милосердным Абсолютом. И Абсолют здесь – вовсе не абстрактное красивое слово с большой буквы. Абсолют, который вне времени, поскольку Он создал время, вне пространства, поскольку и его создал Он. Непостижимый, неизмеряемый, но неизменный и ясный в Своих чаяниях о людях, как о Своих детях.

Если вы хотя бы немного знакомы с язычеством в принципе и со славянским язычеством в частности, то вы должны понимать, скачок через какую пропасть одним своим крещением и Крещением Руси совершил князь Владимир. Понимал ли он, что делает? Осознавал ли, что таким шагом он меняет ход истории целой цивилизации? Нет, конечно, рационально он не мог этого понимать. Но на некий миг перед ним открылось что-то - то самое верное решение, основанное на Откровении. Это, кстати, и есть с догматической точки зрения «святость». В Православии «святой» – это не «безгрешный». Святые, как это парадоксально ни прозвучит, тоже грешники. Но святой – это тот, кто постиг хотя бы один единственный в своей жизни миг святости, того самого Откровения, которое сделало его на шаг ближе к Богу. В случае же с князем Владимиром этот миг преобразил не только его, но и всех нас.

Церковь празднует поминовение святых не по дате канонизации, а по дате смерти потому, что для Церкви смерти попросту нет. «Смерть, где твоё жало, ад, где твоя победа?» Преставившийся человек переходит из жизни бренной в жизнь Вечную, в настоящую, по христианским меркам, жизнь. А святой еще и активно, хоть и опосредованно, участвует в этой жизни. Святой, отошедший ко Господу – вне времени, вне пространства, а потому, имея веру с то самое «горчичное зерно», которая и есть миг святости, помогает нам, ныне живущим. Отсюда и иконы, как образы, отсылающие нас к первообразу, а проще – «окна», через которые мы говорим с Небом.

В христианском понимании, при этом, человеческая история цикло-линейна, то есть идёт по спирали. И вот такое возвращение Князя Владимира более чем символично. Он возвращается к нам из вечности, и мы обращаемся к нему. Да и он к нам тоже. В ту эпоху раздробленности, в то время противостояния, когда на кону выживание нашего народа и нашей страны. Он приходит к нам через праздник, который стал церковно-государственным. И уж кого, как не Владимира Красно Солнышко, считать покровителем государства? И кто усомнится в том, что к Церкви этот политик имеет самое непосредственное отношение?

Он приходит в тот час, когда нам необходимо быть сильными, честными и милосердными. Приходит образом, отсылающим к первообразу, символом, никогда за эту тысячу лет не бывшим так актуальным, как сейчас. Не только как собиратель и объединитель Русских земель, но как собиратель и объединитель русских сердец.

Христос в одной из своих притч говорил о зерне, которое погибает, чтобы из него взошло дерево, дающее плоды. Он имел ввиду и свою Церковь, и жизнь бренную, которая ведет к Жизни Вечной. Аллегорий множество. Но в нашей истории четко вырисовывается одна, с князем Владимиром, который ушел, сбросив бренное, чтобы вернуться к нам по Божьей милости с позиции Вечности. Ровно в тот момент, когда нам снова жизненно необходимо и это объединение, и возможность зайти за грань возможного. Но если с нами Бог и святые Его, то кто и что против нас?

Подписывайтесь на наш канал в Telegram