Минобразования РФ: революция маленьких юбочек

На днях первый заместитель главы Комитета Госдумы по образованию Владимир Бурматов обратился с письмом к вице-премьеру Ольге Голодец с просьбой поручить Министерству образования и науки разработать и довести до регионов исчерпывающие инструкции, разъясняющие действия школ по приведению положений о внешнем виде обучающихся в соответствие с российским законодательством.

Вокруг этой инициативы, освещенной в СМИ  тут же возникла интрига, на которую был вынужден отреагировать сам парламентарий в своем интернет-блоге:

“Довольно странно называть мое предложение созданием "единого дресс-кода" в школах. Видимо, это хитрый маркетинговый ход - сделать такой заголовок, чтобы больше читали и перепечатывали.

На самом деле я предложил оградить школьников от излишних требований к школьной форме: сейчас некоторые директора прописывают даже требования к прическам, толщине подошвы у обуви, сережкам у девушек, и т.д.

Я считаю, что это неправильно и ведет к конфликтам с учениками, а потом и к санкциям прокуратуры уже в отношении самих директоров школ.

Я предлагаю министерству образования навести порядок и объяснить наконец директорам - что стоит требовать со школьников, а что (например по утрам измерять всем линейкой толщину подошвы или заставлять старшеклассниц показывать сережки на входе в школу) - не стоит. А, вообще, текст в "Известиях" правильный, кому интересно - почитайте по ссылке 

***

Но прежде, чем подробнее проанализировать данную ситуацию, обратимся к истории вопроса и мировой практике по поводу школьной формы. Последняя, вообще, является частным случаем “униформы” вообще. Вот, например, одно из определений этого термина

“Форма, униформа (лат. forma “форма”, лат. uniformis “единообразный”), мундир — одинаковая по стилю, покрою, цвету и ткани специальная (служебная) одежда для создания единого облика корпоративной группы.

Форма символизирует функцию её носителя и его принадлежность к организации. Устойчивое словосочетание “честь мундира” означает воинскую или вообще корпоративную честь.

Противоположность униформы — партикулярное платье: индивидуальная одежда. 

Но учебное заведение – это тоже организация. В которой тоже может быть свой “дресс-код” – именно для подчеркивания некоей общности, символа объединяющего начала для всей массы учащихся.

Другим немаловажным моментом единой школьной формы является ее одинаковость – и доступность для всех детей. Что исключает элемент “гонки вооружений” между кошельками родителей, с целью одеть своих чад, особенно девочек, пороскошнее.

Кстати, аргумент насчет того, что “школьная форма делает всех одинаковыми” в этом смысле абсолютно неуместен. Одинаковы школьники только по внешнему виду своей одежды.

А так – пожалуйста, отличайся и самоутверждайся. Можешь стать отличником, общественником, формальным или неформальным лидером класса – или остаться “серой мышкой”. Точно также, как в той же армии мундир могут носить и герои, и потенциальные трусы. То есть, самоутверждаться никакая форма не мешает – просто твоему возвышению должны способствовать личные достоинства, а не толщина родительского кошелька.

***

Пожалуй, самой консервативной в плане приверженности школьной форме является “старая добрая Англия”. Как она появилась на “Туманном Альбионе” в незапамятные времена – так и сохраняется до сих пор.

А вот в англоязычных Канаде и США в государственных школах общепринятого дресс-кода нет. Что, впрочем, не касается частных, особенно “элитных” учебных заведений – где “детские мундиры” очень даже красивы. И носят их с гордостью – поскольку обучение в таком элитном заведении куда лучше повышает самооценку школьника, чем самый невероятный “эпатаж” в одежде.

В Германии вопрос о введении школьной формы лишь дебатируется. В Чили она введена после свержения диктатуры Пиночета.

Японские школьники также имеют свои “мундиры” – кстати, берущие за основу форму британского военно-морского флота начала 19 века. Особенно стильно и романтично она смотрится на девочках – в виде “матросского костюма”. Кто имел возможность смотреть аниме “Сейлор Мун” – понимает, о чем идет речь. А ведь подобно главной героине мультика и ее подругам в Стране восходящего солнца одеваются не только вымышленные персонажи.

В России школьная форма впервые появилась в 1834 году. И до революции гимназистов можно было отличить от “реалистов” (учащихся “Реальных училищ”) уже по их форменным курткам.

Революция на время отменила школьную форму, как “буржуазный пережиток”. Но уже через 30 лет о ней вспомнили снова. Советская школьная форма просуществовала с 1948 по 1992 год – и вновь была упразднена после очередной “революции”, закончившейся гибелью СССР.

***

Но вот в 2012 году в России началось “третье пришествие” школьного дресс-кода. Сначала о возможности его введения было записано в профильном законе об образовании. Затем, в марте 2103 года Минобрнауки разослало в регионы письмо “Об установлении требований к одежде обучающихся”  в котором содержался “Модельный нормативный правовой акт субъекта Российской Федерации об установлении требований к одежде обучающихся по образовательным программам начального общего, основного общего и среднего общего образования”

Несмотря на то, что в июне нынешнего года Госдума приняла еще одну поправку относительно обязательности школьной формы, вышеупомянутое письмо Минобразования доселе является наиболее полным изложением требований к одежде школьников. Насколько его, вообще, можно назвать полным – но об этом чуть позже.

Вот три первых – и главных пункта этого письма.

1. Единые требования к одежде обучающихся по образовательным программам начального общего, основного общего и среднего общего образования (далее - одежда обучающихся) вводятся с целью:

-обеспечения обучающихся удобной и эстетичной одеждой в повседневной школьной жизни;

-устранения признаков социального, имущественного и религиозного различия между обучающимися;

-предупреждения возникновения у обучающихся психологического дискомфорта перед сверстниками;

-укрепления общего имиджа образовательной организации, формирования школьной идентичности.

2. Требования к одежде обучающихся и обязательность ее ношения устанавливается локальным нормативным актом образовательной организации.

3. Общий вид одежды обучающихся, ее цвет, фасон определяются органом государственно-общественного управления образовательной организации (советом школы, родительским комитетом, классным, общешкольным родительским собранием, попечительским советом и другими).

***

Итак, как видим, ничего императивно-директивного в даже не приказах, а рекомендациях Министерства образования нет. Наоборот, хорошие, правильные слова. Беда только в том, что за вполне оправданным неимением “диктаторских замашек” из Центра – эту роль нередко стали брать на себя некоторые регионы. Да, впрочем, даже и отдельные школы тоже.

То, что упомянул депутат Бурматов – это только “верхушка айсберга”.  В Саратовской области, например, и в Северной Осетии ребятам запретили носить длинные прически. В Омской области девочкам предписали красить ногти лишь бесцветным лаком – и пользоваться дезодорантами исключительно с “легким или нейтральным запахом”.

Доселе “камнем преткновения” во многих регионах является ношение серег представительницами прекрасного пола. В Сибири, где зимой морозы нередко выше 30, тех же девочек заставляют приходить на уроки исключительно в колготках и юбках – а не в “некошерных”, но гораздо более удобных и полезных для здоровья в такой холод брюках. И так далее.

Можно заметить, что в большинстве указанных случаев, когда дирекция школ “закусывает удила” вплоть до отстранения “нарушителей” от занятий – Прокуратура быстро ставит таких администраторов на место. Тем более, что главную суть Закона об образовании – его обязательность для всех российских детей, без учета, во что они одеты – никто не отменял.

Но ведь для реакции прокуроров к ним надо сначала обратиться. Заодно поссорившись со школьной администрацией, которая может “отыграться” на ребенке принципиального родителя. Да и, вообще, зачем вся эта дополнительная морока?

Спору нет, федеральный законодатель, отдавая конкретные решения на усмотрение региональных властей, преследовал самые благие намерения. Но получилось во многих случаях с точностью до наоборот.

Вот поэтому предложение Валерия Бурматова наконец-то конкретизировать требования к школьной форме и представляются очень своевременными. Пусть они и не будут представлять какое-то “прокрустово ложе” – но хотя бы определять, что подвергается такой регламентации, а что – нет. Потому что, похоже, только такая конкретизация может остановить форменный “беспредел”, устраиваемый слишком ретивыми “унификаторами” школьного процесса на местах.

Конкретное содержание таких рекомендаций, конечно, нуждается в дополнительном обсуждении. Но, по крайней мере, их наличие уже не позволит “маленьким Наполеончикам” школьного масштаба пытаться регламентировать все и вся. В конце концов, великий российский поэт Пушкин не зря сказал почти двести лет назад: “Быть можно дельным человеком – и думать о красе ногтей”.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram