По ком звонит долговой колокол?

Народная пословица относительно долгов довольно мудра и, как известно, говорит о том, что берешь деньги на время и чужие, а отдаешь навсегда и свои. Долговая проблема всегда являлась в практике международных отношений довольно щепетильной отраслью кредитного права, поскольку, помимо чисто финансовых рисков и проблем, включала изрядный политической момент, особенно при обострении межгосударственных взаимоотношений.

Пример соседней Украины иллюстрирует этот тезис как нельзя более наглядно: проблемы долгов этого несчастного во всех отношениях государства перед Россией стали уже притчей во языцех, и вокруг облигационного займа в 3 миллиарда долларов, которые украинская сторона должна выплатить России, как раз сейчас идут многочисленные переговоры. Однако есть у украинского долгового кризиса и одно частное, но, тем не менее, довольно значимое внутрироссийское измерение — речь идет о долгах крымчан перед украинскими банками. О тесном переплетении и параллелях между этими двумя кредитно-финансовыми проблемами предлагаю поговорить подробнее.

Начать стоит, пожалуй, с того, что на момент присоединения Крыма к России у украинских банков в должниках числились порядка 350 тысяч крымчан. По данным представителей, собственно, самого украинского банковского сообщества, на 1 февраля 2014 года банки «Незалэжной» предоставили жителям Крыма и Севастополя кредитов на сумму порядка 16,6 миллиарда гривен, что в пересчете на рубли, исходя из курса Центробанка России на эту дату, составило почти 70 миллиардов рублей (69,48, если быть точным). А на момент официального принятия Крыма и Севастополя в состав России, то есть на 18 марта 2014 года, долги крымчан номинировались в 62,77 миллиарда рублей. После ухода, а точнее, бегства украинских банков с полуострова, в ходе которого, кстати, были фактически украдены депозиты крымчан (получить их они не могут и по сей день), жители полуострова оказались в определенном юридическом вакууме, так как никакой нормативно-правовой базы в вопросах погашения прежних кредитов не было.

Но в конце прошлого, 2015 года она наконец-таки появилась — президент Путин подписал закон, регулирующий процедуру выплат украинским банкам. Несмотря на поднятую в либеральной прессе истерию (причем совершенно анекдотичную, так как еще недавно всем этим рукопожатным представителям «Дождя» «Эха Москвы», РБК и прочих СМИ на крымчан было наплевать), критерии в законе предусмотрены вполне четкие. Так, к примеру, взыскивать долги с крымчан смогут только российские кредитные организации и юрлица, представившие доказательства приобретения прав требования по соответствующим кредитным договорам либо права требовать погашения задолженности, возникшей из таких договоров. То есть речь вообще не идет о каких-то «украинских» долгах, это переуступленные российским кредитным организациям кредитные портфели, что является нормальной цивилизованной практикой. К тому же параллельно с этим Госдума существенно ужесточила наказания и штрафы для недобросовестных крымских коллекторов: лица, не имеющие документально подтвержденных требований по погашению задолженности, получат штрафы. Для сотрудников коллекторских и финансовых организаций он составит от 10 до 20 тысяч рублей, а для юридических лиц — от 40 до 50 тысяч рублей.

Можно, конечно, встать в позу «ура-патриота» и заявить, что, мол, нужно было и вовсе отказаться от этих выплат. В эльфийском мире могучих диванных аналитиков может это и так. Однако не следует забывать о том, что на Украине действует немало российских банков, в том числе и лидеры рынка, такие как Сбербанк, ВТБ, Альфабанк и другие. Односторонний мораторий на выплаты кредитов (при всем при том — реально имеющихся кредитов) мог спровоцировать украинские власти на разного рода репрессивные меры в отношении российского капитала на Украине, причем с гораздо более существенными потерями для российской казны. Ну и к тому же позиция России всегда состояла в том, что по долгам платить необходимо, это является единственно возможной практикой в цивилизованном мире.

И тут мы плавно переходим к другой, взаимосвязанной части нашего повествования. Речь идет о пресловутом «займе Януковича» в 3 миллиарда долларов, который Россия, на самом деле исходя из доброй воли и взаимной выгоды, предоставила украинскому государству в конце 2013 года. Если кто позабыл, речь вообще шла о 15 миллиардах, и 3 из них были лишь первым траншем. Украина долго пыталась уйти от признания долга перед Россией в статусе суверенного образования, финансовые власти соседнего государства постоянно призывали Россию встать «в общий строй» с частными кредиторами и согласиться на списание значительной части задолженности (20%, если быть точным) и многолетнего ожидания погашения остальной части. Но, как говорится, карта не легла: наученные горьким опытом прошлых наших финансовых взаимоотношений не только с Украиной, но и со многими странами ближнего и дальнего зарубежья, мы подстраховались и оформили долг в виде покупки украинских евробондов на Ирландской бирже в соответствии с английским правом. В итоге даже МВФ был вынужден признать этот долг государственным, что все равно не помешало Украине пропустить все сроки по его оплате, потому с 31 декабря 2015 года она находится в состоянии дефолта. В конечном итоге все закончится тем, что Россия пойдет в британский арбитраж и со 100% вероятностью выиграет дело, это лишь вопрос времени. Понятно, что репутации Украины помочь или навредить уже не сможет ничто, но удар по евроатлантическим планам сделать в Киеве образцовую «демократическую витрину» будет нанесен существенный.

Мораль же всех этих кредитных перипетий — что крымской, что украинской — довольно проста. Именно Россия предстает как надежный и предсказуемый партнер. Именно Россия соблюдает нормы международного, в том числе и финансового права. Именно Россия является платежеспособным партнером, с которым не страшно иметь дело, давая взаймы, в том числе и рядовым гражданам — история с крымскими долгами продемонстрировала, что мы всегда платим, а не прикрываемся истеричными воплями о «государстве-агрессоре». Ну а наши соседи-«небратья» на этом фоне продемонстрировали полную государственную и финансово-бюджетную несостоятельность. И долговой дамоклов меч, учитывая фактическое банкротство Киева, нависает над «Незалэжной» все ощутимее и явственнее.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram