Вот
уже год, как Россия находится под санкциями, которые были введены против нашей
страны в совершенно неправовой и незаконной манере рядом стран Европы,
Соединенными Штатами и их сателлитами. Несмотря на апокалиптические
прогнозы, звучавшие со стороны представителей западного политического
истеблишмента и некоторых экспертных кругов, экономика России не скукожилась,
не стала рассыпаться и вовсе не последовала путем, указанным Обамой, -
не «разорвалась в клочья».
Определенные экономические трудности, конечно,
возникли, однако прошедший в Санкт-Петербурге очередной международный
экономический форум с участием президента Владимира Путина подтвердил высокий
уровень интереса иностранного бизнеса к нашей стране, а также готовность
властей обсуждать с международным предпринимательским сообществом самые сложные
и щекотливые темы. Ключевым аспектом форума стало, конечно же, выступление главы нашего
государства на пленарной дискуссии – и вот эти «июньские тезисы» Путина и
хотелось бы рассмотреть повнимательнее.
Во-первых,
президент сразу же задал тон дискуссии, указав на
то, что «ещё в конце прошлого года нам предрекали, и вы это хорошо знаете, глубокий
кризис. Этого не произошло, мы стабилизировали ситуацию, погасили негативные
колебания конъюнктуры и уверенно проходим через полосу трудностей».
И это
утверждение главы государства подтверждается объективными данными статистики
хозяйственной деятельности. Так, к примеру, приток фондов
в российские акции вырос в 1,6 раза, что свидетельствует о том, что
международные инвесторы, вопреки всем воплям и демаршам собственных политиков,
вполне уверены в российском фондовом рынке. Имеется определенное падение ВВП, примерно на
1,9%, как следует из данных Росстата, однако это лучше прогнозных оценок
Минэкономразвития. К тому же, имеется фундаментальный стабилизирующий фактор. Государственный
долг страны находится на рекордно низком уровне – в 2014 году он сократился
на 18%, а долги собственно государства составляют смехотворные 40 миллиардов
долларов, что совершенно не сопоставимо с триллионными долгами европейских
государств или 18 триллионами долларов долга США. Таким образом, можно уверенно
утверждать, что никакого прогнозируемого экономического кризиса нет, а
трудности обусловлены прежде всего необходимостью переориентации российских производителей
на новые рынки, в том числе и в части импорта сложного оборудования и комплектующих,
а также тем, что нашим банкам создали крайне некомфортные условия
перекредитования на европейских и американских межбанковских рынках.
Кстати,
об импортозамещении – президент озвучил ряд важных моментов и в этом вопросе: «Суть
программ импортозамещения не в том, чтобы закрыть свой рынок, отгородиться от
мировой экономики. Мы должны научиться производить качественную конкурентную
продукцию, востребованную не только у нас в России, но и на мировых глобальных
рынках. В конечном счёте задача заключается в том, чтобы полнее и эффективнее
использовать наши внутренние возможности для решения задач развития».
Естественно,
что все подряд замещать не имеет смысла – просто потому, что не для всего есть
технологический задел и ряд вещей выгоднее делать у наших друзей и партнеров в
Азии. А вот о том, что программа импортозамещения работает, говорит, в частности,
то, что наши западные «партнеры» всерьез озаботились
нарушением России своих обязательств в ВТО. Следует отметить, что Россия
лидирует во многих несырьевых отраслях, начиная от продукции оборонного
назначения и до производства атомных реакторов и передового программного
обеспечения.
Одним из ключевых направлений в импортозамещении по праву
считается производство средств производства – то есть станкостроение и
собственная элементная база для микроэлектроники. Со станками до недавнего
времени дело обстояло худо: их производство в России сократилось почти в 20
раз: с 70 до 3 тысяч, выпуском станков сейчас занимаются всего около 100
предприятий. И вот в этой сфере начала действовать профильная
программа Минпромторга, которая, благодаря
загрузке производственных фондов за счет заказов ОПК, позволит увеличить
импортозамещение с 5 до 25%. Успешная реализация подпрограммы «Станкоинструментальная
промышленность» доведет этот показатель до 54%.
Что же касается
микроэлектроники, то ситуация тут существенно сложнее, так как для
коммерческой окупаемости производства процессоров нужны миллионные, а лучше
- миллиардные партии продукта, что могут себе позволить только пара корпораций в
мире, типа «Интела» или «АМД». И тем не менее российский МЦСТ все-таки смог «допилить» свой 8-ядерный процессор
«Эльбрус», что позволило начать его предложение на рынке и запланировать запуск
в серию в 2016-м. Стоить он будет на первых порах дороже, но обеспечит именно то
самое «умное» импортозамещение, о котором говорил Путин – в ключевых,
критических отраслях ОПК и сфере безопасности. При этом, несмотря на дежурный
скептицизм диванных либералов, в мире наперечет стран, которые имеют
собственные технологии производства компонентной базы и
собственную архитектуру процессора. Поэтому многие государства, не желающие подвергнуться
насильственной «демократизации», являются нашими потенциальными клиентами.
Президент
Путин неоднократно в своем выступлении на пленарном заседании форума говорил о том, что Россия не собирается ни от кого изолироваться, и лучшим ответом на
санкции будет еще большая вовлеченность западных инвесторов в совместные с российскими
компаниями проекты: «На внешние ограничения мы отвечаем не закрытием экономики,
мы отвечаем расширением свободы, повышением открытости России, и это не лозунг,
это содержание нашей реальной политики, той работы, которую мы сегодня ведем по
созданию условий для бизнеса, по поиску новых партнеров и открытию новых
рынков, по участию в реализации крупнейших интеграционных проектов».
Так, к
примеру, невзирая на крайне недружелюбное отношение британского правительства к
России, наш «Газпром» и британо-голландская «Shell» заключили соглашение о
стратегическом партнерстве, в первую очередь в проектах по достройке завода СПГ
в рамках реализации «Сахалина-2». А «Бритиш петролеум» и Роснефть договорились
о совместной геологоразведке и добыче полезных ископаемых в Западной Сибири, в
результате договоренностей был подписан
контракт на 300 миллионов долларов.
И
вот на этом фоне, на фоне желания западного и особенно европейского бизнеса торговать,
а не воевать, западные политики и представители НАТО постоянно
твердят о том, что наращивание военного потенциала блока и США
является ответом на некую «агрессивность» России. И опять позвольте
проиллюстрировать позицию России словами главы государства: «Мы не ведем себя
агрессивно. Мы более настойчиво и последовательно стали отстаивать свои
интересы, мы долгое время, можно сказать десятилетия, спокойно молчали и
предлагали всякие элементы сотрудничества, но постепенно нас все отжимали,
отжимали, отжимали и поджали к такой черте, за которую мы не можем отступить».
И
вправду – разве это не НАТО провело два раунда расширения на Восток, что прямо
нарушало данные в 1990 году при объединении Германии обещания?
Разве постоянные шаги НАТОвского руководства по размещению системы ПРО вблизи наших границ, что совершенно бессмысленно с точки зрения «иранской
угрозы», не подрывает стабильность в Европе? Разве планы США по дислокации оперативной
группировки численностью до нескольких танковых бригад в Прибалтике, в
непосредственной близости от России, подкрепляют тезис о «миролюбивом»
Западе? Ответы на эти вопросы отрицательны. Это именно нас вынуждают
обороняться, да и военные бюджеты стран Североатлантического блока и России
несопоставимы – мы тратим на оборону в 10 раз меньше наших заклятых «друзей», на
что в интервью
«Файненшл Таймс» указал глава президентской администрации Сергей Иванов.
И
вот на таком, мягко говоря, неблагоприятном фоне европейские и американские ястребы
как заговоренные продолжают твердить о том, что «агрессивная» Россия
изолирована и чуть ли не презираема всем остальным миром. Всю абсурдность
такого рода западных «хотелок» демонстрирует политика «восточного вектора»,
которая была активизирована после провала попыток образумить Запад.
Ключевые
экономические игроки в мире теперь сосредоточены в Азии и Латинской Америке и состоят в таких крайне перспективных организациях, как БРИКС и
ШОС. И если БРИКС отвечает в большей мере за глобальные вопросы и активно строит параллельную, независимую от Запада финансовую систему, то ШОС в большей мере сконцентрирована
на вопросах безопасности на евразийском континенте. Многие страны региона
крайне желают попасть в эту организацию, в которой одну из ключевых ролей играет
Россия.
Вот как этот
тезис обозначил в своем выступлении президент Путин: «Сейчас эта организация
является привлекательной, туда стремятся попасть уже и другие страны. Мы,
скорее всего, сейчас на саммите ШОС в Уфе примем решение о приеме Индии и
Пакистана в эту организацию».
Это решение, с одной стороны, позволит существенно
снизить риск противостояния между двумя ядерными державами на субконтиненте, а
с другой – сделает регион более стабильным, так как в ШОС будут теперь состоять
все ключевые страны, отвечающие за стабильность в самой проблемной точке
региона – Афганистане, где американцы после себя оставили хаос, разруху и гигантские
опиумные поля. Разбираться с этим сложным клубком проблем и предстоит ШОС в
ближайшие годы. После присоединения Индии и Пакистана и активизации контактов с
ними Россия также получит выход на практически бездонные рынки и сможет
наращивать партнерство в сфере торговли, логистики, машиностроения, оборонки,
медицины и сельского хозяйства.
Тем
не менее президент Путин особо подчеркнул, что Россия ни от кого не
отворачивается, тем более не собирается оставлять Европу всецело в русле
американской гегемонистской внешней политики: «Активное взаимодействие с новыми
центрами глобального роста (речь идет о странах БРИКС и Латинской Америки) ни в
коем случае не означает, что мы с меньшим вниманием намерены относиться к
диалогу с нашими традиционными западными партнерами».
Так, несмотря на санкции
с Италией у нас хорошо продвигается
дело в вопросе организации совместного предприятия по строительству тяжелых
вертолетов, сумма инвестиций оценивается почти в 3 миллиарда евро. С Грецией,
которая отчаянно нуждается в инвестициях и перезапуске собственной экономики, мы
подписали
меморандум по строительству «Турецкого потока», что позволит создать
газораспределительную сеть и общеевропейский хаб на границе с Турцией.
В
общем-то эти примеры наглядно демонстрируют желание России и ее руководства
дружить и строить нормальные партнерские отношения. Вот только именно
партнерские, а не вассальные, о чем говорил далее Путин. Президент подчеркнул,
что даже с США у нас остается общая повестка: «Объединяет нас желание все-таки
работать против общих угроз, каковыми является терроризм, распространение
наркоугрозы и возможная, очень опасная тенденция к возможному распространению
средств массового уничтожения... Есть и вопросы, связанные с мировой экономикой,
энергетика, есть и другие сферы, в которых мы наладили в целом неплохое
взаимодействие... Проблема заключается в том, что нам постоянно пытаются
навязывать свои стандарты и решения, не сообразуясь с нашими интересами». Россия
никогда не была и не будет следовать навязанным иностранным рецептам, не
соответствующим ее национальным интересам – вот это следовало бы уяснить
политикам в США, а вовсе не ложную аргументацию в духе особой «злокозненности
Путина». На днях даже министр обороны США Эштон Картер признал, что и без
Путина Россия была бы угрозой для США – то есть перед нами классическая геополитическая
игра, а вовсе не «ценностное противостояние».
Следует
отметить, что помимо требования уважать собственный суверенитет, Владимир Путин
неоднократно, и в ходе выступления на форуме тоже, говорил о нашем признании
этого права за другими странами. Современной России чужд ложный мессианский
гегемонизм в духе американского сияющего «Града на Холме». Относится это и к такой болезненной точке соприкосновения с Западом, как Украина:«Что бы ни
происходило, в конечном итоге Россия и Украина, так или иначе, обречены на
совместное будущее... Мы с самого начала исходили и исходим из того, что
Украина имеет право на собственный выбор — и на цивилизационный, и на
политический, и на экономический, на какой угодно».
Мы признаем за Украиной
цивилизационный выбор – но выбор этот должен быть добровольным, обдуманным, и он не должен
ущемлять выбора других людей, в частности жителей Донбасса и других регионов
Украины. Принуждение и сила могут произвести на свет только гражданскую войну,
ужасы и гримасы которой мы может воочию наблюдать на наших юго-западных
границах.
Подытоживая,
можно сказать, что речь Владимира Путина на ПМЭФ носила во много программный
характер и ее в целом позитивный настрой подтверждается целым комплексом мер,
которые реализуются правительством в экономике, чтобы окончательно перевести ее
с исключительно ресурсных на производственные и импортозамещающие рельсы. В вопросах
внешней политики Путин озвучил уже неоднократно артикулируемую позицию нашей
страны – никаких компромиссов по жизненным для страны вопросам не будет,
красную черту мы никому перейти не дадим, однако всегда открыты и готовы к
диалогу.
Ну
а завершая дискуссию, Владимир Владимирович в своем фирменном стиле
поблагодарил всех присутствующих и особенно представительниц прекрасного пола:«Вот
вы (модератор) здесь, конечно, самый главный, а женщины всегда у нас в тени. Я
смотрю, там напротив сидит очень симпатичная молодая дама, которая все время
вам какие-то бумажки показывала, видимо, диктовала вам, как нужно организовать
работу. Женщины все время в тени, но делают самую тяжелую работу».
Ну
согласитесь – какой из картонных лидеров Запада смог бы так же метко и не боясь
обвинений в «нетолерантном сексизме» поблагодарить персонал форума, да еще и
сделать комплимент симпатичной девушке? Только человек, осознающий внутреннюю
правоту и силу.