Киев

На первый взгляд два материала - «"Беломайданная кость": в чем различия добровольцев и ВСУ» и этот, посвященный изменениям в правоохранительной системе, - не связаны между собой. Они кажутся несистемными и глупыми, но когда все факты собираются воедино, смеяться уже не хочется. Видно системную работу профессионалов, а смеемся мы только потому, что исполнители оказываются недостойны «оказанного высокого доверия».

Главная ценность любого государства, претендующего на звание «народное», - это народ. С народностью у хунты всегда было плохо: людей они всегда считали за расходный материал, который не жалко. Его начали уничтожать всеми допустимыми в «демократическом» мире способами. И люди на Украине превратились в исчезающий вид. Причем пропадали не только с территории страны, но и из отчетов, списков, воинских частей. Отовсюду, куда дотянулись кровавые щупальца киевского режима.

В Санкт-Петербурге запутались в вопросе Исаакиевского собора: его то ли передают в собственность РПЦ, то ли ещё нет, но мысли такие есть... А стоит ли?

Власть в Киеве все больше теряет контроль над страной.

В самом разгаре второе военное лето на Донбассе. Год назад бронетанковые колонны киевского режима вели ожесточенные бои с местным населением, решившим с оружием в руках отстаивать свое право на жизнь. Но за прошедший год все кардинально изменилось: фронт, люди, лидеры, экономика, надежды.

Что дало старт цепочке кровавых событий на противоположной от Донбасса границе Украины - в Мукачево? Кто и на что разменял жизни и здоровье мирных граждан, украинских милиционеров и боевиков "Правого сектора"? Куда заведет эта жестокая игра?

Киевская хунта обречена. Обречена была от рождения. У нее было больше года, чтобы нащупать выход, но она не смогла. Не смогла потому, что сама не уполномочена решать свою судьбу и на ошибках «попэрэдныкив» учиться не желала. А все шаги, которые были ею сделаны по указке кураторов, только подталкивали ее к гибели. Чтобы это понять, надо просто изучать классиков революционного движения и свою собственную историю.

Не знаю, какое отношение имеет президент РФ к разработке российской стратегии в украинском кризисе, но он ее санкционировал и реализует. Оттого, наверное, план и носит путинское имя. Другой его эпитет — «хитрый». То есть, скрытый, запутанный. А может, никто особо не «хитрит», может, все на поверхности?