История добровольческого движения в России

История добровольческого движения в России насчитывает не одно столетие. Добровольцы из России сражались в армиях и отрядах многих народов, идя по зову долга защищать то дело, которые они считали правым. Русские добровольцы воевали не только на Балканах или в Южной Африке — добровольцы, военные и гражданские, участвовали в войнах в Северной и Южной Америке, в Европе и Африке, в Китае и Индонезии. Безусловно, среди них были и авантюристы, шедшие на войну за приключениями и славой, но очевидно, что большинство добровольцев составляли люди, решившие идти на смерть во имя правого дела, за которое не жалко и умереть.

Для начала, нужно ответить на важный вопрос — что отличает добровольца от наемника? Кем были российские добровольцы, отправившиеся за тридевять земель, чтобы участвовать в далеких от Отечества войнах, сражаясь на стороне неведомых многим жителям России народов? Наемник, вроде Зигфрида Мюллера или Боба Денера, идёт на войну в целях наживы. Он берет в руки оружие и убивает не во имя каких-либо идеалов или благих целей, но исходя из корыстных побуждений и, нередко, в силу привычки к войне и насилию. Доброволец же идет на войну, исходя из своих взглядов и идеалов, желая сражаться за правое дело, а не во имя корыстных интересов. 

Нужно, также, учитывать и отличие русских добровольцев от добровольцев из других стран. Для России XX век оказался настоящей катастрофой — революции одна за другой раскалывали общество, а советский эксперимент преобразил его до совершенно неожиданной и чуждой многим русским формы. Тем не менее, достойны рассмотрения и добровольцы Российской Империи, сражавшиеся за братьев-христиан, и добровольцы Советского Союза, выполнявшие свой интернациональный долг перед угнетаемыми народами. Эпоха Российской Империи и Советская эра крайне отличаются друг от друга. Различны и люди, участвовавшие добровольцами в войнах по всему миру. Русские добровольцы не стремились служить тому царьку, который пожалует им побольше золота, но многие из них, несшие в себе огонь христианской веры, желали сражаться на стороне тех, кто скажет о нём доброе слово перед царем небесным на страшном суде. Другие сражались исходя из собственных убеждений,  всей душою желая помочь тем, кто сражался за правое дело.

Советские добровольцы, исполняющие интернациональный долг, безусловно, от них отличались. Нередко кажется, что их сложно назвать добровольцами — часто они были военными на действительной службе, их посылала коммунистическая власть, решившая помочь очередному африканскому или азиатскому диктатору, обещающему построить социализм. Однако, многие из них искренне желали помочь народам, считающимся угнетёнными и часто они брали на свои плечи куда большую ношу, нежели им предназначено было нести. Как бы ни отличались первые и вторые, но их всех объединяет качество, близкое всем добровольцам из непонятной для многих иностранцев страны на Северо-Востоке Евразии – самоотверженность. Русский доброволец, сражающийся за независимость Америки, самоотверженно готов пожертвовать всем, даже своей жизнью — но бить ружьем и штыком «красные мундиры» во имя благо дела освобождения угнетаемого народа, чьи страдания и чаяния он смог так глубоко прочувствовать. Советский военспец, чей ракетный комплекс стоит в долине Бекаа, самоотверженно остается в кабине, продолжая управлять боевым расчётом, когда на радаре точка израильского самолета неумолимо выходит на рубеж пуска ракет, а арабские операторы, не выдержав нервного напряжения, пытаются спасти свои жизни бегством. 

И первых, и вторых, как бы ни отличались их войны, их идеалы и побуждения, объединяет одно качество — самоотверженность, историческая черта российского добровольца.

Добровольцы из России принимали участие во многих войнах, рассмотрение этого великого пути лучше начать с Соединенных Штатов. К сожалению, история не сохранила многих имен российских подданных, участвовавших в войне за независимость США, однако труд русского эмигранта Виктора Петрова «Русские в истории Америки» в некоторой степени позволяет устранить этот недостаток. Петров ссылается на научные изыскания русского офицера Александра Федоровича Долгополова, участника Гражданской войны в России, корниловца и исследователя истории Русской Америки. Последний смог установить ряд имен русских добровольцев, принимавших участие в войне за независимость Соединенных Штатов, но, конечно, это лишь известная часть тех русских, которые сражались на этой войне против британских войск. Эти люди — дворяне, офицеры, купцы, из которых одни оказались в Америке не по своей судьбе, а другие, как Веттер фон Розенталь, отправились на войну добровольцами, сражались за независимость далекой страны в рядах её революционной армии.

Иван Васильевич Турчанинов в форме офицера Армии Соединенных Штатов.

Русские добровольцы участвовали в Гражданской войне в США, воюя в рядах армии Севера. В донесении Э. А. Стекля, русского посланника в Вашингтоне от 9 сентября 1861 года он упомянул о двух русских добровольцах, находящихся в Северо-Американской армии. Один из них, русский офицер Струве, участвовал еще в германской революции 1848 года, а другой — Иван Васильевич Турчанинов, бывший русский гвардейский офицер, с серебряной медалью окончивший Николаевскую Академию Генерального штаба, участник венгерской кампании и Крымской войны. Иван Васильевич через два месяца после начала войны стал командиром 19-го Иллинойского волонтерского полка и, благодаря своим профессиональным качествам, смог высоко поднять уровень боеспособности вверенного ему подразделения. Вскоре он стал командиром 8-й бригады дивизии Митчелла, где он также показал себя с самой лучшей стороны. 

Надежда Дмитриевна, жена И. В. Турчанинова.

Жена Ивана Васильевича, Надежда Дмитриевна, как и подобает русской женщине, не оставила своего мужа, став врачом в его воинском соединении. Турчанинов прекрасно показал себя в сражения при Чикамоге и Чаттануге, в последнем случае ему пришлось лично вести в бой своих бойцов под массированным артиллерийским огнем. Иван Васильевич был не только талантливым командиром, но и хорошим военным историком и теоретиком, его перу принадлежит ряд работ по истории Гражданской войны в США и военный учебник по тактике. Кроме того, Турчанинов прославился использованием артиллерийских систем, установленных на железнодорожные платформы, то есть, фактически, созданием первого артиллерийского бронепоезда. После войны он уволился с военной службы и продолжил жить в Чикаго. Было бы ошибкой считать, что Турчанинов стал просто американцем и потерял связь с Отечеством В одном из своих писем А. И. Герцену он писал «Одно томит меня: страшная скука американского мира и отсутствие русских. Здесь русских так мало, что я даже подозревать начинаю, есть ли они, не говоря об официальных чиновниках, с которыми, конечно, я не стану знакомиться; и когда я думаю, что на той стороне океана, в Западной Европе, есть больше русского элемента и есть даже русская типография и русский журнал, — сердце прыгает, и страшно картит перевалиться назад за Атлантик».

Греческая революция, давшая рождение современному нам греческому государству, так же не обошлась без русских людей, отправившихся на защиту братьев-христиан от османского угнетения. Сведения о русских добровольцах в Освободительной войне крайне бедны, однако можно с уверенностью сказать, что десятки, возможно, сотни русских добровольцев участвовали в борьбе греческого народа против турецких поработителей. Исследователь греческого освободительного движения К. Авгитидис упоминает о нескольких десятках русских добровольцах, а также называет имена Протопопова, Грабовского, Николая Райко, а также Иосифа Березовского. Хорошим источником является работа А. В. Окорокова, «Русские добровольцы», которая помогает устранить многие пробелы в истории русского добровольческого движения. Хотя, история и не сохранила многих имен русских добровольцев в греческой войне, немало известно,в частности, об Иосифе Березовского и Николае Алексеевиче Райко.

Николай Алексеевич Райко.

Иосиф Березовский отправился на войну со своими братьями, около трех лет провоевал на Крите, потеряв одного из них в битве при Пета, которая закончилась поражением греческих повстанцев. Более полной является информация о Николае Райко, побочном сыне графа А. Г. Бобринского, который в тайне добрался до Греции и сражался вместе с греческими патриотами. Необходимо заметить, что, являясь в высшей степени идеалистом и самоотверженным воином, он отказывался получать жалование, будучи военным комендантом сначала военной крепости, а затем морского порта. В 1840 году правительство Греции наградило его орденом «За заслуги во время войны за независимость». О мотивах Николая Алексеевича остались материалы, излагающие причины, по которым он отправился в Грецию. В письме к Бенкерндорфу он писал о «чувстве народной чести», о том, что он хочет «избавить мою родину от нареканий в том, что ни один из сынов её не явился по доброй воле на помощь своим собратьям». 

Эта самоотверженность проявляется и в тех людях России, которые, будучи за пределами своего Отечества, сражались во имя того, что они были готовы назвать правым делом. Замечательным образцом  этого качества является Григорий Николаевич Вырубов, русский химик и философ-позитивист, оборонявший во время франко-прусской войны Париж — как в рядах батальонов национальной гвардии, так и врачуя раненых в военном лазарете, будучи, за свои заслуги, награжденным высшей французской наградой — орденом Почетного Легиона. Российские ученые и интеллектуалы также участвовали в борьбе Парижской коммуны — в качестве примера можно привести русского философа, социолога и революционера Петра Лавровича Лаврова, который принимал участие в защите восстания, ездил в Париж, где познакомился с К. Марком и Ф. Энгельсом.

Михаил Григорьевич Черняев.

Балканы являются настоящей эпохой в российском добровольческом движении. В 1875 года на территории Боснии и Герцеговины, находившихся под османским владычеством, поднимаются восстания. При поддержке Сербии и Черногории, восстание разрослось, а в 1876 году на борьбу с турками поднялась Болгария. Эти события нашли особый отклик в России, тысячи русских добровольцев, многие из которых имели опыт военной службы, отправились на Балканы, желая защитить угнетаемых братьев-славян. В 1876 году в Сербию прибыл с группой офицеров русский генерал, покоритель Средней Азии и герой штурма Ташкента Михаил Григорьевич Черняев. С самого начала балканских событий этот опытный военачальник осознавал, какое значение они имеют для будущего балканских славян. Хотя, российское правительство не желало отпускать его в Сербию, пережив некоторые приключения, этот отважный человек достиг своей цели и в итоге стал главнокомандующим сербскими войсками. Его назначение привело к большому росту числа русских добровольцев, которые, по некоторым оценкам, составили от четырех до семи и более тысяч человек, из которых не менее тысячи погибли на этой войне. В работе А. Михайлова, составившего замечательный биографический очерк жизни Михаила Григорьевича, приведены ценные письма, шедшие со всей России Черняеву, среди которых можно найти стихотворение Валерия Лесковского, которое демонстрирует нам настроения того периода:

Борец за правду и за свет,

Свирепой Азии смиритель,

Россия шлет Тебе привет.

Свободы доблестный воитель!

Народа Русского сердца

К Тебе летят на поле брани,

Моля Всевышнего Творца

Блюсти Тебя в всесильной длани.

Когда за веру на ислам

Герои двинулись с Дуная

А мы кадили их врагам,

Святой наш долг позабывая,

И брошен нами Славянин

С усмешкой хладно горделивой

Ты искупить пошел один

Стыд родины себялюбивой

Но Русь опомнилась от сна,

В нас сердца гневом закипело

Встает великая страна

С Тобою на святое дело

И — если пред Господний трон

Дойдут славянские молитвы-

С Тобою всюду будет Он

Поборником в разгаре битвы!

Кроме генерала Черняева, костяк русского добровольческого движения на Балканах составили патриотически настроенные русские офицеры — В. В. Комаров, В. Беккер, Д. П. Дохтуров и другие.

Хотя, изначально число русских добровольцев было весьма невелико, гибель Николая Алексеевича Киреева всё изменила. Этот штабс-ротмистр, член славянского благотворительного общества, был убит в бою под Раковичами, командуя отрядом. Его тело было до такой степени обезображено, что его было невозможно найти среди тел павших. Его гибель оказала большое влияние на умы современников — на Балканы ворвался поток русских добровольцев. Болгарский народ не забыл павшего русского добровольца, после освобождения Болгарии в 1878 году в его честь была названа часть села Раковицы.

Николай Николаевич Раевский.

Среди русских добровольцев, сражавшихся против турок, нельзя не назвать русского полковника Николая Николаевича Раевского, внука героя Великой Отечественной Войны 1812 года. Раевский прибыл в Сербию с отрядом добровольцев и большой по тем временам суммой денег на поддержку восстания. Русские добровольцы составили костяк офицерского корпуса сербского ополчения — без русской помощи восставшие не имели шансов не то, что на успех, но даже на сколько-нибудь длительное сопротивление.

С 1876 года в организации добровольческого движения спала стихийность, но наладилась организация. Отправкой добровольцев теперь занимались славянские комитеты, в которых наблюдался большой наплыв добровольцев из самых различных социальных слоев — от интеллектуалов до крестьянства, огромное количество людей откликнулось на освободительную борьбу балканских славян против турецкого господства.

27 июля 1876 года Александр II, наконец, дал разрешение русским офицерам выходить в отставку и отправляться добровольцами на Балканы, гарантируя каждому право после войны вернуться на службу в том же звании, в котором он её покинул. Естественно, следствием этого стало дальнейшее увеличение числа русских офицеров, которые отправились поддержать борьбу балканских славян. Силы славянских народов, сражавшихся против турок, постепенно усиливались и приобретали боеспособность, а вскоре, 2 августа 1876 года турки потерпели сокрушительное поражение в битве на Фундине, в которой особую роль сыграли именно русские добровольцы.

Несмотря на все усилия, численное превосходство турок было слишком велико и в октябре 1876 года они смогли нанести несколько крупных поражений сербским войскам, однако, ценой крови многих русских добровольцев, эти поражения не привели к полному уничтожению повстанцев. Официальная позиция России и её давление на Турцию спасли Сербию от неизбежной катастрофы.

Стихийное расширение добровольческого движения потребовало тяжелых усилий со стороны генерала Дандевиля по организации добровольческого движения в Сербии. Тем не менее, ему удалось достичь значительных успехов на этом поприще, он смог организовать распределение большого числа русских добровольцев в сербскую армию, составив её офицерский корпус. Позже, в силу роста численности волонтёров, стали формировать и чисто русские отряды добровольцев, включая даже добровольческую дивизию, формирование которой было отменено только из-за окончания боевых действий.

Русские добровольцы оказали не только неоценимую помощь балканским народам в их борьбе за освобождение от иноземного господства. Они очень сильно повлияли на различные институты этих государств. Большое российское влияние имеет болгарская государственность, в формировании которой играли значительную роль русские администраторы. Русские офицеры оказали огромное влияние на сербскую и болгарскую армии. Им принадлежит выдающаяся роль, как в формировании кадровых подразделений этих армий, так и в создании национального ополчения. В становлении военного образования русские офицеры также взяли на себя ведущую роль, обучая национальные болгарские офицерские кадры в военном училище, которое было создано в Софии. 

Кроме традиционной для российской истории балканской темы, волонтеры из России принимали участие и в весьма экзотических конфликтах. Известно о русском добровольце, Мамалыге Василии Пантелеймоновиче, герое Ломбокского восстания против голландских колонизаторов. Также, известны имена русских добровольцев И. Миллера и И. Минута, а также, Дмитрия Чичерина, сражавшихся за независимость Венесуэлы. Русские добровольцы П. Стрельцов, Е. Константинович и Н. Мелентьев участвовали в борьбе кубинского народа против испанского владычества под командованием генерала Антонио Масео и бились с испанцами в битвах при Монтесуэло и Тумбас-де-Эсторино.

Николай Степанович Леонтьев.

Нельзя забывать и о добровольцах из России, участвовавших в первой итало-эфиопской войне, куда вместе с русским есаулом Николаем Степановичем Леонтьевым прибыла группа советников-добровольцев. Россия испытывала большие симпатии к Эфиопии. В своем дневнике русский офицер и дипломат Александр Ксаверьевич Булатович писал, что «Высокая цивилизаторская миссия Абиссинии, ее вековая, почти беспрерывная борьба за веру и свободу с окружающими мусульманами, близость нам ее народа по исповеданию — все это уже давно расположило к ней русских людей. Знают её и сочувствуют ей не только образованные классы, но и простой люд, который видел набожных, часто бедствующих черных христиан в Иерусалиме». Вполне естественно, что русские добровольцы отправились помочь братьям-христианам в их оборонительной борьбе. Эти яркие примеры еще раз подтверждают давние традиции добровольчества в России, самоотверженность россиян, их готовность положить свои жизни«за други своя».

Когда в 1896 году грянуло восстание на Крите, Османская Империя находилась в упадке. Турция, больной человек Европы, была недалека от своего краха, но все еще представляла собой значительную военную силу. Как и в ряде других случаев, очень мало информации имеется об участии русских добровольцев в ходе этого конфликта. Достоверно известно о некоторых русских добровольцах, воевавших на стороне греков в ходе этой войны. Например, известно о неком Гогосове, зауряд-прапорщике, в послужном списке которого указано участие в греко-турецкой войне 1897 года, а так же итало-абиссинской и англо-бурской войнах, известно так же о деятельности русских санитарным команд в Греции, спасших жизни многих раненых.

Участие русских добровольцев в англо-бурской войне 1899-1902 года куда более освещено в исторической литературе. Более двух тысяч добровольцев из разных стран мира отправились на эту войну, многие из них были русскими, сочувствующими борьбе буров против английской экспансии. Горящий в огне Трансвааль воспевался русской прессой, его сражающийся народ сравнивался с персоналиями русского героического пантеона, борьба буров за независимость нашла большой отклик в России. Это, в свою очередь, привело к тому, что многие жители России отправились в далекую Африку, за тысячи километров от Отечества на защиту народа, который большинство из них знали только лишь из книг и печати. По данным А. Окорокова, всего в войне приняло участие около двухсот пятидесяти русских добровольцев, среди которых были князь Багратион-Мухранский, подпоручик Августус, штабс-ротмистр Ганецкий и многие другие русские военные и гражданские. Если иностранные добровольцы отправлялись на эту войну с целью проявить удаль и насытить свою жажду приключений, то русские добровольцы в своем полном большинстве отправились на эту войну по идеалистическим соображениям. По словам одного из участников этой войны, Владимира Рубанова, «между нами не было ни одного приехавшего на театр войны с целью наживы; все приехали сюда исключительно для того, чтобы принести посильную помощь». В очередной раз русские добровольцы продемонстрировали свою самоотверженность и идеализм, желание выступать в защиту слабых и угнетаемых. Это было хорошо заметно на фоне тех европейских волонтеров, приехавших лишь вдоволь и безнаказанно грабить и убивать.

Нередко, говоря об этой войне, стремясь опорочить русские добровольческие традиции, рассказывают про, так называемый, «русский отряд», получивший весьма дурную славу, пытаясь представить его в качестве обобщенного образа русских добровольцев в Трансваале. Необходимо заметить, что, в так называемом «русском отряде», самих русских было в лучшем случае треть, а потому попытки ссылаться на этот пример нельзя считать сколько-нибудь корректными.

Евгений Яковлевич Максимов.

Наиболее известным русским добровольцем в англо-бурской войне является Евгений Яковлевич Максимов, русский подполковник и фехт-генерал бурских войск. Этот выдающийся человек участвовал добровольцем на стороне сербов в войне с турками, отправившись в 1875 году в Сербию, а также участвовал в русско-турецкой войне 1877-1878 годов. В конце своей жизни он поступил на службу во время русско-японской войны и погиб смертью воина в бою близ реки Шахэ. В Трансваале он командовал отрядом добровольцев, костяком которого были голландские волонтёры, был тяжело ранен, однако, несмотря на увечья, продолжал сражаться, демонстрируя невиданную отвагу. По словам генерала Луиса Бота, впоследствии ставшего премьер-министром ЮАР, он никогда не мог представить себе человека такой храбрости, какой обладал этот русский офицер.

Октябрьский переворот и гражданская война стали чудовищной трагедией для миллионов русских людей. Тысячи, десятки тысяч русских офицеров, десятки тысяч интеллектуалов, тысячи и тысячи людей, представлявших собой цвет русской нации, оказались выброшены за границы Отечества. Многие из них продолжили борьбу в военнизированных эмигрантских структурах, другие рассеялись по всему миру, там и здесь поступая на службу тем или иным государствам. Пожалуй, не будет лишним коротко рассказать об участии русских в Чакской войне, одном из важных конфликтов межвоенного периода. Причиной раздора между Боливией и Парагваем стали притязания Боливии на Северное Чако, где предполагалось наличие значительных запасов нефти. К тому времени, в Парагвае была осуществлена попытка создания русской колонии, которая, однако, не имела успеха. И всё же, множество русских людей, бежавших из объятой безумием страны, отправилось в Парагвай, найдя там востребованными свои знания и специальности. Не стали исключением и русские офицеры, имевшие, к тому же, и огромный боевой опыт. Вскоре после начала войны, в 1932 году, многие русские колонисты стали записываться в ряды парагвайской армии, отправляясь добровольцами на войну. Всего, по данным Окорокова, в войне принимали участие около восьмидесяти русских офицеров. Лучшей оценкой доблести русских добровольцев в этой войне является надпись, сделанная отступающими боливийцами химическим карандашом на деревянной доске, а позже найденная в оставленных окопах: «Если бы не проклятые русские офицеры, мы бы ваше босоногое войско давно загнали за реку Парагвай».

Полевое богослужение русских добровольцев в Испании.

Нелегкая доля выпала русским сражаться в противоположных лагерях гражданской войны в Испании. Когда в 1936 году грянула гражданская война в этой несчастной стране, многие русские офицеры отправились воевать против «испанских большевиков» на стороне армии Франко. В своей работе о русских добровольцах Окороков приводит статью из журнала «Часовой» за авторством неизвестного поручика артиллерии, где тот писал: «Как солдат, я не могу писать многого, но скажу, что в испанской белой армии я почувствовал себя, как и мои товарищи, наконец, исполняющим свой долг. Наш поступок, то, что мы отказались от положенного нам маленького содержания, имея свои деньги, произвел огромное впечатление в нашей роте, где, кстати сказать, все довольствие и содержание идет на счет (личный) организатора роты нашего капитана — когда-то богатого человека (теперь его имения конфискованы правительством, и он сам приговорен к расстрелу). Я, бывший русский офицер, горд и счастлив тем, что выполняю свой долг». В то же время, в Советской России формировались интербригады, также, по зову долга, шедшие воевать на стороне республиканцев. Не стоит уделять много внимания этой братоубийственной войне. Но нельзя не отметить, что и красные, и русские белые отправлялись на эту войну не во имя славы и не в целях стяжать материальные богатства, а потому, что считали, что таков их долг, и самоотверженно сражались во имя тех целей, которые они почитали правыми.

Следующим этапом истории русского добровольческого движения является Китай. Японская интервенция поставила Советы перед угрозой усиления Японии на Востоке, в то время как на Западе, в Германии и Италии, у власти находились радикально правые силы. В то время как Кремль отправлял в Китай своих военных советников, в самой Национальной Революционной Армии служили русские белые офицеры и генералы, в том числе генерал В. П. Тонких и А. В. Шелавин. Однако, эта ситуация продолжалась очень недолго, уже в 1926-1927 годах Чан Кайши резко развернул курс своей страны от дружбы с Советами до открытого антикоммунизма, что, в свою очередь, привлекло к его режиму немало русских белых эмигрантов.

Сложно оценивать опыт Советского Союза. С одной стороны — можно ли ставить в один ряд с русскими добровольцами людей, которые отправлялись в ту или иную страну не только лишь по зову своего сердца, но и по приказу, исходившему от коммунистических властей? На это можно возразить, что советские солдаты, офицеры, и военные специалисты демонстрировали отвагу и мужество, выходящие за границы простого исполнения приказов. Подумать, что солдаты и офицеры Советской Армии только лишь исполняли приказы сверху, отправляясь в ту или иную страну — значило бы просто свести их личности до роли марионеток Советской власти. Несомненно, что трагическая история Холодной Войны только лишь обогатила историю русского добровольческого движения — конечно, спорной, но, во многом, и славной советской спецификой. Советские военные не только «советовали», но и сражались по всему миру, демонстрируя лучшие русские военные качества: в Сирии и Египте, в Анголе и Эфиопии, во Вьетнаме и Корее. Многие эти люди не просто исполняли свой долг перед коммунистическим режимом, но искренне боролись против иностранного колониализма и экспансионизма, стремясь защищать слабые народы, угнетаемые, странами, так называемого «капиталистического лагеря».

ПЗРК «Стингер», захваченный бойцами советского спецназа майора Е. Сергеева.

Крах коммунизма в России и последующий распад Советского Союза привел ко множеству новых кровопролитных войн и конфликтов. Коллапс коммунизма не сделал мир более свободным и безопасным — напротив, устранение одной из двух сверхдержав развязало руки Вашингтону в его политике переустройства мира. И первой жертвой этих перемен стали многострадальные Балканы, где с огромными жертвами, хаосом и реками крови распадалась Югославия. Этот процесс сопровождался чудовищным насилием по этническим и конфессиональным причинам. Неудивительно, что на защиту братьев-сербов вновь, как и в былые времена, выступили русские добровольцы — победители в войне за Приднестровье, где с огромным трудом, но удалось отстоять независимость молодого государства, возникшего из-за крушения советских границ. Многие русские добровольцы, воевавшие там, отправились в Югославию, раздираемую войнами и межэтническими конфликтами. Известно, что уже в 1993 году в Хорватии стали говорить о большом количестве русских, сражающихся на стороне сербов. Всего, через эту войну прошло несколько сотен различных добровольцев, включая получившего ныне большую известность русского офицера и добровольца Донбасской войны Игоря Стрелкова, по некоторым данным сражавшегося в Югославии в составе второго русского добровольческого отряда, получившего название «Царские волки». Из нескольких сотен русских добровольцев погибло около пятидесяти человек — эти люди отдали свои жизни во имя защиты сербских братьев, подобно своим предкам, ранее проливавшим свою кровь на этой земле.

Добровольцы второго русского добровольческого отряда (в центре – И.И.Стрелков)

Сейчас, когда полыхает пламя войны в Новороссии, многие россияне, самых различных политических убеждений — от коммунистов до членов белоэмигрантских организаций вроде РОВС — отправляются на Донбасс защищать правое дело. Самоотверженность российских добровольцев, их готовность сражаться, не щадя своей жизни, оказала огромную помощь ополчению Донецкой и Луганской республик, которые на начало войны не обладали собственными офицерскими кадрами, столь необходимыми молодым государствам.

Часто говорят, особенно в зарубежной прессе, будто бы широкое участие русских добровольцев в этой войне является лишь происками Кремля — дескать, русский мужик туп, глуп и раб, а потому любое проявление его свободной воли является лишь повелением руки Москвы. Украинским властям особенно выгодно продвигать именно такое отношение к русскому добровольческому движению, утверждая, что, если бы не Россия, она давно бы задавила «восстание». Совершенно глупо пытаться это оспорить — действительно, без русских добровольцев восставший Восток было бы уже, безусловно задушен, как были бы уничтожены османами сербы и болгары, окажись они без русских добровольцев и, в конце концов, без русской политической поддержки. Не менее глупыми являются попытки представить русское добровольчество как «руку Кремля». Игорь Стрелков ничем не отличается от Михаила Черняева или Евгения Максимова, а русские добровольцы ничуть не уступают своим славным предкам, сражавшимся с османским владычеством над угнетенными славянскими народами. Сам Стрелков кратко охарактеризовал свои взгляды, сказав, что считает себя «идейным сторонником самодержавной монархии в России» — таким неожиданным образом перебрасывая мостик между разными эпохами российской истории и российской добровольческой традиции. 

Добровольцы Александр Жучковский и Олег Мельников в Славянске, воюют за освобождение Новороссии

Сотни и тысячи россиян оставили свои дома и семьи, отправившись воевать — на этот раз на далеко не чужую для них землю. Эта тяжелая война стала достойным предков продолжением великой истории русского добровольческого движения. Русским добровольцам предстоит большой путь в горниле Донбасской войны, но каждый россиянин может быть твердо уверен, что современные русские добровольцы — достойны своих предков.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram