Сталин – наш!

Либеральные правозащитники в очередной раз собираются осудить политику Сталина и его репрессии. Речь идет о проекте, который будет предложен Путину членами Совета по правам человека на встрече 1 октября. Суть проекта - в организации неких «общественных судов», которые бы «расследовали преступления советской власти» вообще и вопрос сталинских репрессий в частности.

Новый виток в борьбе с советским прошлым случился еще в период президентства Медведева, когда Дмитрий Анатольевич подписал некую «Концепцию геополитики по увековечению памяти жертв репрессий». Не первая и, надо полагать, не последняя бумага в этом жанре. Но в ней есть важный нюанс:

«Россия не может в полной мере стать правовым государством и занять ведущую роль в мировом сообществе, не увековечив память многих миллионов своих граждан, ставших жертвами политических репрессий. Особенно важным в этой связи является осознание трагического опыта России, пережитого страной и ее гражданами после октябрьских событий 1917 года, который характеризуется разрывом традиций, утратой преемственности культурного опыта, разрушением межпоколенческих связей».

И здесь вот какая история: 1917 действительно был сломом эпох. И Октябрьская революция прошлась по жизням и душам многих миллионов. Последовавшая Гражданская била по поколениям. Факт. Двоюродный прапрадед вашего покорного слуги – новомученик Варсонофий, епископ Кирилловский, был расстрелян в 1918 году. Теми самыми большевиками и если смотреть на материалы дела, то без суда и следствия. И тут бы мне, потомку поповского рода, порадоваться. Но радости нет ровно потому, что история с «общественными правозащитными судами» – это враньё, лицемерие и ханжество.

И это не громкие эмоциональные эпитеты, а констатация факта. Доказуема такая позиция в пару кликов мыши. Давайте начнем с того, что тема сталинских репрессий исследована, пропедалирована, отпропагандирована не просто с девяностых, а с 1954 года, с XX съезда партии, когда Никита Сергеевич Хрущев прочитал свой доклад о культе личности Сталина. Цели Никита Сергеевич преследовал очень простые: будучи умеренным «ленинцем», задавить предыдущий авторитет и развязать себе руки в политических маневрах. Получилось у него ровно на 10 лет, после чего его свергли. И пришел Брежнев, которого и сейчас в официальной историографии считают «умеренным сталинистом». Ровно на том и продержался во многом, но ровно на этом же и инициировал распад СССР не как государства даже, а как некоей общности.

Фото: Reuters

Впрочем, мы не об этом. Мы про Сталина. Если обратиться к статистике, предоставленной, например, в приложении к «Истории Русской Православной Церкви» протоиерея Владислава Ципина, то окажется, что Сталин был «великим освободителем православия». Девять тысяч церквей было открыто под его подпись к концу его жизни. Каков контекст – мы все понимаем, и Великая Отечественная, и Конкордат, и прочее. Но ведь либеральные правозащитники, говоря о миллионах жертв сталинских репрессий, не предлагают нам контекста. Почему тогда мы должны апеллировать к нему?

Хотя, честно говоря, должны. Мы не либералы, мы вменяемые люди, которые изучают историю своей страны. И мы видим и эти жертвы, и почему они были. И, больше того, видим, кого при Сталине ссылали и расстреливали. Например, в статистической таблице с полным отчетом и выборкой по справкам НКВД, которая гуляет по сети уже больше десяти лет. В рамках этой подборки документов, оказывается, что за все годы правления Сталина по политически статьям было приговорено (не по всем приговор был приведен в исполнение) 642 980 человек.

Много ли это, почти семьсот тысяч? Много. Если прибавить еще чуть больше двух миллионов осуждённых, сидевших в лагерях – получаются какие-то ошеломляющие цифры. Но нюанс в том, что всем этим цифрам уже много лет. Они обнародованы, они в свободном доступе. Они находятся через любой поисковик в сети. И, знаете, эти цифры, может, и не радуют, но уже никого не шокируют. Особенно в рамках многолетних программ реабилитации политических жертв сталинского режима. Реабилитированы, кстати, все, кто можно, и кто нельзя - тоже. Вдоль и поперёк. Тут и банальные воры, и мошенники ленинской революционной поры, но тут же и «дело врачей». Смешались в кучу кони, люди. Сюда же – до 1939-го сосланные, расстрелянные священники и епископы.

Преступления против безвинных? Но сталинские ли? Лаврентий Павлович Берия, стоит напомнить, осужден и расстрелян в рамках приговора советского суда, объявлен государственным преступником и не реабилитирован до сих пор. История Ежова не менее драматична. Однако наша либеральная правозащита упирается в Сталина.

Фото: Reuters

Второй и, на взгляд автора, очень показательный момент, заключается в самой концепции нового подхода к осуждению СССР. Те, кто застал Советский Союз в школе, или на работе, помнят самое мерзкое в социальных практиках того, что любой коммунист назовет «совком». Так называемый «товарищеский суд». Это публичное обсуждение и осуждение виновного даже не в нарушении законов, а в нарушении неких негласных табу. В школе это выглядело так: вызывали провинившегося к доске и каждый ученик, при поддержке классного руководителя, обвинял. Чуть раньше таким товарищеским судом в школах судили Христа, Богородицу и других неугодных. Если почитать Ципина, то с осуждением Христа, в роли которого выступал какой-нибудь школьник, получались казусы. Например, школьник оказывался верующим и догматически-подкованным. Но «товарищеский суд» все равно решал всё правильно.

Парадоксальным образом, люди типа Льва Пономарева, Леонида Гозмана, Людмилы Алексеевой решили поиграть в школьный товарищеский суд. Вместо Христа у них – Сталин. Что, вообще-то, уже многое говорит о масштабе фигуры Иосифа Виссарионовича. Например, тот факт, что особо озабоченных репрессиями куда больше беспокоит фигура Сталина, чем собственно сталинистов. И при этом «судить» они, правозащитники и свободолюбцы, хотят его именно в позднесоветском формате. Никаких нравственных сомнений по поводу истоков «коллективного суда» им в голову не приходит. Это, впрочем, отдельная история, в рамках которой нужно бы покопаться в карательных действиях Хрущева. Но куда там. Именно Никита Сергеевич реабилитировал всех тех «комиссаров в пыльных кожаных шлемах», потомками которых зачастую являются нынешние правозащитники.

Ну и самый главный момент. Вся эта кутерьма про Сталина – это не «десталинизация», а «деисториизация», если хотите. Это очередная попытка навязать нам проклятие к собственной истории. Даже в самом радикальном политическом воззрении, в котором Сталин – чудовище, нужно понимать одну простую вещь: Сталин – это наше чудовище. И руки прочь от нашего чудовища. Потому что не вам его судить. Это мы – потомки репрессированных или, напротив, тех, кто репрессировал, это мы – потомки священников или красных комиссаров, которые выступают за то же, что и Сталин. За великую и справедливую державу. И никаким предателям национальных интересов даже близко не позволено касаться нашего чудовища Сталина. И архивы поднимем, и «Сталинобус» запустим, и попа пригласим, чтобы его освятить. Мы. Сами. Потому, что Сталин – наш.

Фото: Reuters

Подписывайтесь на наш канал в Telegram