Гуманитарное образование: денег нет, умов не надо

В Институте психологии имени Выготского, относящемся к РГГУ, произошло событие, способное подорвать репутацию любого вуза: преподаватели-совместители отказались выходить на работу, так как их не оформили и не могут теперь выплатить деньги. Назвать эту ситуацию забастовкой сложно, так как она не парализует работу учебного заведения полностью, но, с другой стороны, на учебном процессе это непременно скажется. Тем более, что преподаватели отработали сентябрь, не имея на руках справок о нагрузке, что не только исключает оплату, но и делает их совершенно бесправными, неработающими “посетителями” вуза. Последней каплей оказался отказ администрации выплатить совместителям зарплату и назвать сроки оформления. Из 90 преподавателей, задействованных в учебном процессе, на работу отказались выходить 19, но интересно другое: если люди все же отработали сентябрь, то, значит, в учебные планы они включены были, но на каком основании? Выходит, что студентов учили неизвестно что за люди, а это противоречит требованиям лицензирования вузов. Замдиректора института сослался на неполучение финансирования для оплаты около 5 тысяч часов и распоряжение о распределении часов между штатными сотрудниками, что сделать невозможно технически. О том, откуда распоряжение, должностное лицо не сказало, но тут же сообщило, что институт пожаловался в Роструд и в Рособрнадзор на действия университета, что частично проясняет ситуацию.

Руководство РГГУ от комментариев отказывается до встречи с преподавателями, подчеркивая, что при отсутствии индивидуальных учебных планов преподаватели могут не приходить на работу, а порядок финансирования утвержден в Минобрнауки. Это патовая ситуация в первую очередь для студентов, которым в результате могут не зачесть часы по ряду дисциплин, и доказывать виновность института или университета будет крайне сложно.

Образованный в 1995 году РГГУ уже становился предметом внимания прессы и Минобрнауки, поскольку был признан не полностью соответствующим критериям эффективности вузов в 2013-м году. Он находил варианты в сотрудничестве с ФСО и Росмолодежью, но это мало что дало, и на философском факультете остался без финансирования бакалавриат. Возвращение финансирования мало что изменило в лихорадочном состоянии вуза.

Проблема кроется в том, что достаточно авторитетный в научном сообществе РГГУ не соответствует формальным критериям эффективности по объему научной деятельности, выраженной, как ни странно, в рублевом эквиваленте. А было бы логично предположить, что деятельность гуманитарного вуза если и монетизируется, то далеко не сразу и не всегда напрямую, в отличие от технического, где показатель научной деятельности может формироваться через освоенные предложения и прикладные исследования. Деятельность РГГУ не устроила чиновников по нескольким показателям, включая наличие иностранцев среди выпускников — мало! — средние площади помещений на студента, но никак не количество публикаций и индексы цитирования, более весомые с точки зрения научного сообщества. Хотя, стоит признать, что и эти показатели в гуманитарной сфере не всегда связаны напрямую с эффективностью вуза. Созданная из преподавателей и руководителей РГГУ рабочая группа по оптимизации разработала предложения, которые были на первых порах устно одобрены в Минобрнауки в начале года. Главное положение таково: «Наиболее сильным фрагментом университета является его чисто гуманитарная академическая, научная исследовательская составляющая и та педагогическая часть, которая связана с ней». Представлялось очевидным разделить сферы оценок и критериев так, чтобы исследовательскую, чисто академическую часть отделить от работы с практическими специальностями.

И тут предложения рабочей группы столкнулись с противодействием ректора, который принял ряд самостоятельных решений и “замкнул на себя” все цепочки управления вузом. В декабре прошлого года еще одна рабочая группа, несмотря на отсутствие документального оформления своей деятельности, обнародовала через сайт РГГУ документ “О программе оптимизации деятельности РГГУ”, в котором появилось сразу шесть “рабочих групп”. Словом, “все смешалось в доме Облонских” именно так, как может смешаться в среде академической: безнадежно и со стороны совершенно запутанно, потому что сторонний наблюдатель из хитросплетения отношений никаких выводов сделать не может… Результатом противостояния рабочих групп реальных и виртуальных стало появление в РГГУ двух проректоров по учебной работе и отсутствие проректоров по финансам. Научная часть перешла в ведение ректора.

В РГГУ был создан новый Наблюдательный совет, в который вошли руководитель Федерального архивного агентства Андрей Артизов, академик Юрий Пивоваров, директор Пушкинского музея Ирина Антонова, директор Института всеобщей истории РАН Александр Чубарьян, директор ФИРО Александр Асмолов, директор института этнологии и антропологии РАН Валерий Тишков, вице-мэр Москвы Леонид Печатников, ректор общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия митрополит Илларион, ректор МГИМО Анатолий Торкунов, Наталья Солженицына и другие. По словам источника «Ленты.ру» в РГГУ, этот совет вместе с ректоратом занимается разработкой некоей новой миссии РГГУ. Интересно, что большинство членов Совета в самом университете не работает.

И тут начинаются интересные проблемы: оказывается, в системе оплаты труда преподавателей учитывается только деятельность в аудиториях. За науку никто не платит, как и за публикации, и за поддержку научной деятельности студентов. Но это системная проблема российского высшего образования, в которой лишь часть вузов может позволить себе выделить 40 часов на создание статьи и 400 часов на написание монографии, что мало, но хоть что-то! Но это, например, во ВШЭ, где работы “продажны”, а вот в гуманитарной сфере монетизировать такие усилия сложнее. В РГГУ, по данным ректора Пивоварова и начальника Учебного управления РГГУ Любови Солянкиной, учебная нагрузка составляет 700 часов в год для большинства кафедр, 500 — для учебных научных центров и 550 — для кафедр древних и восточных языков. Данная нагрузка, введенная приказом этого года, говорят сотрудники РГГУ, существенно превышает предусмотренную ранее и практически не оставляет времени для полноценной научной работы, что с большой долей вероятности приведет к снижению качества преподавания.

Уход из вуза совместителей, читающих весьма специализированные курсы, скажется на бакалавриате и магистратуре, где эти курсы более всего и востребованы. Итак, наука уйдет в “загон”, а финансовые показатели еще могут выправиться. Вопрос: а что будет с отечественной гуманитарной сферой, если такая ситуация разовьется повсеместно? Куда денется наука? А не нужна окажется, потому что не монетизируется, не окупается быстро. Значит, угаснет конкурентоспособность вузов, а вместе с ней — престижность и перспективы развития. “Камо грядеши”, гуманитарное развитие в нашей жесткой экономической, донельзя оптимизированной реальности?

Подписывайтесь на наш канал в Telegram