Сирийский кризис: Штатам нужна война вместо переговоров

«Обмен любезностями», который продолжается уже несколько дней между Лондоном, Вашингтоном и Москвой, привычно именуют информационной войной, но в данном случае причина лежит глубже. Вся эта публичная риторика напрямую связана с женевскими переговорами по Сирии и конфликтом в самом регионе.

Начать надо с теории таких конфликтов и традиции их дипломатического улаживания.

Первое, что следует уяснить: хоть переговоры и дипломатические, но позиции каждой из сторон на этих переговорах определяются их военным потенциалом в конфликте, который идет одновременно с переговорами. Если одна из сторон безнадежно проигрывает, то ее дипломатический вес стремится к нулю. Не следует думать, что дипломатия – это такой процесс, где все «по справедливости». Это всего лишь переговоры воющих сторон при участии прочих заинтересованных лиц. Там справедливости не больше, чем в самой войне, а веса больше у того, кто сильнее и кто выигрывает.

Кстати, это и есть основная причина, по которой данные переговоры вообще начались. Еще год назад позиции Асада были настолько слабы, что о дипломатии даже речи не шло. Военная победа, свержение, утверждение западного ставленника – вот таким был план. Договариваться, по мнению Запада, было не с кем и незачем. Все предложения России последовательно даже не отвергались, а просто игнорировались.

Именно вмешательство России настолько перевернуло положение дел в Сирии, что Запад (точнее, силы, которые им поддерживаются) начали терять позиции столь стремительно, что, опасаясь быть полностью выкинутыми из игры, теперь уже США и Европа завели речь о мирных переговорах. Напомним еще раз, что до военного вмешательства России все дипломатические инициативы Кремля просто игнорировались. А тут вдруг Запад внезапно возжелал мирного диалога и политического процесса. Вот как только стал проигрывать, так сразу и возжелал. А пока выигрывал, даже и слышать ничего не хотел.

Второе, что следует понимать: переговоры не отменяют войны и не влияют на нее. Вот война на переговоры влияет, а переговоры на войну – нет. Любые переговоры – это лишь часть того процесса, который называется войной. Ее дипломатическая проекция. Потребность в них возникает либо после окончательной победы, когда обсуждаются условия нового порядка вещей, либо когда военные действия заходят в тупик. Как нетрудно заметить, еще раз подтверждается общая идея: положение дел на фронтах влияет на переговоры, а не наоборот. Что это означает в реальной жизни?

Во-первых, не стоит забывать, что Запад пошел на переговоры неохотно – это еще мягко говоря. А говоря точнее, он был вынужден на этот чрезвычайно болезненный и унизительный для него шаг. Как так? Годами твердить: «Только уход Асада, никаких вариантов!» – целых два года коалицией из нескольких десятков государств под предводительством самой «исключительной» Америки безрезультатно молотить ИГ; говорить, что Россия изолирована, что она может войти в состав коалиции только с согласия «исключительной» Америки и на ее условиях, – и тут все пошло ровно наоборот!

«Изолированная» Россия ни у кого не спрашивая разрешения, начинает молотить ИГ. Да так, что за два месяца достигает больше, чем пресловутая «коалиция» за два года. Взлелеянная Западом «умеренная оппозиция» за несколько недель теряет позиции, причем такими темпами, что если процесс продолжится, то и правда можно будет говорить об окончательной победе, – победе Асада в союзе с Россией и Ираном над ИГ, а также филиалом ИГ под псевдонимом «умеренная оппозиция».

Заявление о необходимости начать мирные переговоры о политическом решении для военного конфликта в Сирии – это, по сути, белый флаг, выброшенный Западом.

Во-вторых, интересы Запада отнюдь не изменились после перелома на сирийском фронте. У них та же цель, что и была: свергнуть Асада, посадить на трон своего ставленника – и никаких переговоров. Особенно с Москвой и Тегераном. Что из этого следует? Что Запад, с одной стороны, постарается переговоры сорвать, а с другой – использует их как способ выиграть время для своих представителей в этом конфликте (для «умеренной оппозиции» и вообще всех антиасадовских сил в регионе).

В-третьих, сорвав переговоры, Западу будет надо назначить виноватых в их срыве: не признаваться же, в самом деле, что сами и сорвали! И вот тут как раз подключается информационно-пропагандистская машина.

США в своей привычно непосредственной манере устами главы Пентагона Эштона Картера заявляют:

России необходимо избрать в Сирии другое стратегическое направление и помочь нам достичь политического перехода в этой стране.

Эштон Картер

То есть Россия должна отказаться от своих целей и интересов в Сирии и начать помогать Вашингтону достигать его цели и интересы. Вот просто так, нипочему. Америке выгодно незаконное со всех точек зрения свержения Асада, а значит, Россия должна помочь Америке незаконно свергнуть Асада. Будучи по своей природе «исключительной», Америка уже просто умиляет своей непосредственностью. Дескать, как это «зачем России это делать?» Да просто так нужно «исключительной» Америке, а это уже достаточное основание для всего что угодно.

Укрепляя свое самозваное право диктовать, кто и чего должен, расписываясь при этом безо всякого права от имени всего мира, США снова занялись любимым делом – сочинением списка главных угроз для Вселенной вообще и планеты Земля в частности. В последней редакции списка, озвученной все тем же Картером, оказались Иран, Россия, ИГ и Китай. И тогда получается, что ко мнению трех стран, по совершенной случайности оппонирующих США в сирийском вопросе, можно не прислушиваться: это же угрозы, а не страны!

Впрочем, в этом спектакле, в этой корриде роль забойщика США отвели своему традиционному сателлиту – Великобритании. Уже почти неделю глава Форин-офиса делает заявления, которые скорее были бы уместны для трибуны парламента, где упражняются в безответственном красноречии депутаты, но никак не для главы национальной дипломатии.

Сначала Филип Хэммонд заявил, что это, оказывается, Россия разжигает гражданскую войну в Сирии. Очень своевременное заявление, учитывая, что впервые за несколько лет и как раз после нашего вмешательства война начала стихать, а во многие регионы Сирии возвращается мир. При этом Хэммонд добавил, что Россия подрывает начавшийся переговорный процесс! Отличное заявление из уст Британии, которая, как и США, вообще долгое время в принципе не желала слышать ни о каком переговорном процессе. Британии не были нужны переговоры, ей была нужна война и безоговорочная победа. Это мы им навязали переговорный процесс. А теперь, оказывается, мы же его и подрываем, хотя из любой логики ясно, что это как раз нам-то он и нужен, а не Британии. Впрочем, если Запад из уст высокопоставленных представителей говорит о подрыве мирного процесса, это означает только то, что уже принято решение его подорвать и осталось только подготовить почву, чтобы вину за это спихнуть на тех, кому переговоры как раз были нужны.

Особенно выдающимся является ответ Хэммонда на вопрос о том, полезны ли Россия и Иран в процессе мирно урегулирования:

«Не думаю, что кто-либо из них полезен для мирного процесса. Русские и иранцы работают рука об руку с сирийским режимом, и иранцы так же бескомпромиссны, как и русские, в стремлении сохранить сирийский режим».

То есть Запад, который бескомпромиссен в желании любой ценой свергнуть Асада, полезен, а Россия и Иран, желающие, чтобы народ Сирии сам решал, кто будет им руководить, бесполезны для мирного процесса.

Не довольствуясь этими обвинениями, Хэммонд пошел дальше и начал подключать фантазию к своим выступлениям, например заявив, что Россия может использовать мирный процесс в Сирии как «фиговый листок», прикрывающий ее истинные цели – отделение алавитского мини-государства для Башара Асада.

Зачем Асаду, а уж тем более России «мини-алавитское государство», непонятно вообще. Впрочем, тут скорее случай из серии «что на уме, то и на языке»: видимо Британия сама вынашивает планы по разделению Сирии на несколько государств, вот и проговорились ненароком. Из всех геополитических раскладов очевидно, что России как раз нужно сохранение целостной Сирии. Это Западу и Турции выгодно расчленение государства. С другой стороны, для Запада наиболее свойственной политикой является возложение на других вины за собственные действия. То есть они хотят «распилить» Сирию, а обвинить в этом Россию.

Из того, что было сказано в последнюю неделю, можно уже с ясностью представить будущее сирийского кризиса. В настоящий момент у антиасадовских сил настолько плохие переговорные позиции, что заключать на их основе соглашения Западу будет невыгодно. Поэтому Запад сорвет переговорный процесс, а западные политики и СМИ возложат вину за это на Россию. Хотя тут все очевидно: переговоры вообще понадобились Западу лишь для того, чтобы хоть немного притормозить успехи России и Асада в Сирии и не допустить неминуемого краха взращенной ими «умеренной оппозиции». Им не нужны переговоры, а нужно лишь, чтобы Россия, Иран и Асад немного сбавили темпы наступления и дали прозападным силам в Сирии перегруппироваться. Сами переговоры обречены, потому что положение патронируемых Западом сил проигрышное и требовать они сейчас ничего не могут.

После срыва переговоров Запад начнет работу по дезинтеграции Сирии. Будут попытки создать «оазисы для оппозиции», которые были бы в принципе недосягаемые для сил законного правительства или российской авиации. Такие работы уже были начаты, но быстрые успехи армии Асада подорвали эти усилия.

Таким образом, Запад не будет вести серьезных переговоров, нацеленных на результат, а не просто на оттягивание и выигрыш времени, до тех пор пока не достигнет своих целей в регионе или не убедится окончательно, что его цели стали недостижимы. В этом заключается суть и цель всей нынешней дипломатической игры и публичной риторики западных политиков.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram