С чего начинается Родина?

В эти странные дни, затянувшиеся на долгие месяцы, в течение которых мы наблюдаем за событиями на Украине и уже без удивления встречаем новости о том, что не только некоторые наши политики, но и часть «русских националистов» (!) поддерживают русофобские настроения и оплёвывают нашу историю, самое время задаться вопросом, как это возможно? Как можно бить себя в грудь, голося, что ты русский, и при этом не любить Россию? Понятно, что кому-то за это платят, но ведь не всем. Кто-то искренен в своей нелюбви к Родине. Но почему?

Чтобы попробовать ответить на этот вопрос, нужно разобраться – а что такое Родина? Из чего складывается – нет, не понятие, а образ, чувство, ощущение Родины? Что такое Родина для нас, россиян?

Многие, наверное, ещё помнят песню «С чего начинается Родина?» из старого советского фильма «Щит и меч». Автор стихов – поэт Матусовский (между прочим, уроженец Луганска, где память о нём увековечена памятником) очень точно подметил, что Родина для человека начинается в детстве («с картинки в твоём букваре»). Есть в психологии и этологии такое понятие – «импринтинг» (запечатление), т. е. способ закрепления в памяти образов, основ поведения, характерное для ранних периодов развития человека или животного. Общность детских впечатлений во многом определяет своеобразие людских поколений, их коллективной психологии, поведенческих установок, их восприятие своих и чужих. Стихи Матусовского хорошо передают образ нашей Родины середины прошлого века – во многом ещё деревенской, с её просторами (просёлочная дорога, «которой не видно конца», окошки, «горящие вдали», «стук вагонных колёс»), близостью к родной природе (весенняя «запевка скворца», берёзка, «что во поле, под ветром склоняясь, растёт»), открытостью, общительностью (хорошие и верные товарищи, живущие «в соседнем дворе», «заветная скамья у ворот»), семейными ценностями (та песня, «что пела нам мать») и семейной же историей (отцовская будёновка, «что где-то в шкафу мы нашли»). Эти строки были близки и понятны десяткам миллионов человек – ведь близки и понятны были образы, стоящие за этими строками. Для наших родителей и нас, успевших ещё родиться в СССР, Родина начиналась именно так, либо «как-то так». В нашей памяти запечатлелись многие образы, ощущения, запахи, звуки, которые, в совокупности, и формируют наше чувство Родины, даже, в каком-то смысле, являются для нас Родиной. Да, это многократно воспетые поэтами берёзки, а вместе с ними и другие деревья, которые мы облазили в детстве. Это волдыри от крапивы на босых ногах, неудержимая дрожь от неуёмного купания в речке, залепленные подорожником царапины, склеившиеся от вишнёвой смолы зубы. Это ослепительно белый, искрящийся на солнце снег и россыпь звёзд в ночном небе. Это треск костра и жар печёной картошки, плеск рыбы в реке и вкус жареных карасей, сушёных окуньков и ухи из щуки, хруст разгрызаемой сосульки, журчание весенних ручейков, стрёкот кузнечиков летней ночью и кукареканье петухов утром (и не говорите, что петухи везде кукарекают одинаково – нет, в каждой стране «по-своему»). Это запахи сена, земляники, бани, речной тины, парного молока, маминой или бабушкиной стряпни, и даже дыма домашней печки (сладость дыма родины – вовсе не пропаганда «великодержавного шовинизма» и не «квасной патриотизм», а факт, отмеченный ещё древними римлянами – dulcis fumus patriae).

Но что осталось нам от той Родины? Немного. Россия уже совсем не деревенская страна – подавляющее большинство населения живёт в городах, и это обстоятельство кардинально изменило наше восприятие Родины. Даже я, рождённый в начале 80-х в селе в средней полосе России, никогда не слышал и не видел скворца, хотя скворечниками до сих пор увешаны все сараи. (Говорят, скворцы перевелись, когда поля щедро обрабатывали дустом для борьбы с вредными насекомыми.) Мать уже не пела мне песни, эту функцию с успехом взял на себя телевизор. Просторы перестали быть такими уж просторными – до просторов ещё нужно было добраться (село селом, но райцентр – это вам не деревенька, где выйдешь за околицу, окинешь взглядом окоём и «только синь сосёт глаза»). И всё же преемственность времён (и ощущений!) сохранялась. Были и хорошие товарищи из соседнего двора, и заветные скамеечки, и берёзки, и просёлочные дороги, а «отцовскую будёновку» мне заменяли ордена и медали деда (будёновку, кстати, я носил в детстве сам и очень огорчался, когда она стала мне мала). Выходит, что и Родина у меня та же, что у Матусовского, пусть я родился в крупном селе – райцентре Горьковской области РСФСР, а он в маленьком (даже не уездном) городке Екатеринославской губернии Российской империи, ставшем теперь столицей непризнанной народной республики. И вроде бы вот она – преемственность поколений. Но…

Теперь уже моё поколение растит своих детей. В основном в городах. И какие же они, ощущения и образы Родины, которые запечатлеет детская память? Асфальт и бетон вокруг, понатыканные всюду автомобили-иномарки, живущие в соседних квартирах незнакомые люди, рекламные вывески на чужих языках, площадной юмор, пришедший в каждый дом благодаря современному телевидению, походы в кино на голливудские фильмы и ритуальное поедание гамбургеров с родителями по выходным? Странные игрушки, чужие сказки и песни, иноземные кумиры… Даже повседневная пища – и та становится всё более приближённой «к мировым стандартам» – по всему миру одни и те же бренды, одни и те же блюда, одни и те же продукты. Ну, а что же родная природа? Многим с детства становится родной природа Турции, Болгарии, Черногории и прочих стран – это зависит уже от толщины кошелька родителей. Устроить своему отпрыску отдых в средней полосе России рискнёт не каждый. И дело не столько в сервисе (разве нам нужен был в детстве сервис?), сколько в «престиже». Отдых на Родине – на своей родной земле – не престижен. И Родиной теперь становится уже не страна, не «родная земля», как прежде, а скорее современный город, безликий, космополитичный, везде одинаковый. Оказывается, что Родина теперь может быть везде, ведь у неё нет никакого специфического очертания, вкуса, цвета и запаха, присущего лишь какому-то определённому уголку мира. Весь мир одинаков, но это, увы, не наш, не русский мир. Можно с упоением рассуждать о том, что наши дети станут «гражданами мира», но что такое «гражданин мира»? Может быть, просто гламурный эвфемизм, заменяющий слово «бомж»?

В какой-то момент некоторых из нас (в основном молодых идеалистов, но не только) начинает смущать такое положение дел. И тогда люди начинают искать в этом ставшем безликим и всюду одинаковым мире что-то родное. Но поскольку то, что является для них родным, столь же безлико, как и весь мир в эпоху глобализации, то Родину приходится конструировать искусственно. Кто-то пытается найти Родину во внешних атрибутах – в национальной одежде, кухне, песнях, обычаях. Эти люди с головой уходят в прошлое и поиски родного превращаются в поиски первородного… Они находят Родину где-то там, в прошлых веках. Нынешняя Россия им неинтересна и зачастую ненавистна, ведь она так далеко ушла от их идеала, которым может быть, например, дохристианская Русь, допетровская Россия, дореволюционная Российская империя, доперестроечный СССР. Сутью их идеала становится приставка до-. Современностью, какой бы она ни была, они никогда не будут довольны. Ведь она всегда будет иметь приставку после- и горькое послевкусие чего-то такого, что «мы потеряли».

Но есть и более активная, а часто радикальная позиция, которую часто называют «национализмом». Понятие «родной земли» здесь тоже не котируется, значение имеет разве что некая мифическая прародина, откуда некогда вышли легендарные первопредки (например, арии, или русы, или укры…), заселившие и цивилизовавшие потом мир. Вместо Родины акцент делается на кровном родстве, которое служит разделительной полосой между нацией своих и нациями чужих. Ультранационалистический «патриотизм» доходит до идиотизма, когда начинают звучать призывы перекроить свою страну на чистое в национальном отношении «ядро», и нечистые окраины, которые нужно отделить, даже если те того и не хотят. Справедливости ради стоит отметить, что такому «патриотизму» противостоит ультранационалистический империализм, призывающий к строительству однородной в национальном отношении державы и к изгнанию или уничтожению всех тех, кто к титульной нации не относится.

Как мы видим, ни упёртые ревнители старины, ни ультранационалисты не являются патриотами той страны, в которой родились и живут. Наоборот, они могут искренне и горячо её ненавидеть, обожая при этом умозрительный, виртуальный образ того, что они называют своей Родиной. Часто эта ненависть персонифицируется и переносится на конкретных исторических деятелей, представителей государственной власти и на государство в целом, которые, по их мнению, мешают стране соответствовать тому виртуальному идеалу, что рисует их фантазия. Не слишком привязаны к своей стране, как уже было сказано, и пресловутые «граждане мира», считающие себя таковыми вне зависимости от того, что по этому поводу думает остальной мир. Безусловно, все эти люди могут искренне болеть за национальную сборную по футболу, радоваться тем или иным экономическим или внешнеполитическим успехам своей страны, но патриотизм ли это? Если друг познаётся в беде, то патриот – в трудную для Родины минуту. И вот тут-то мы наблюдаем все эти странные феномены (если не сказать перверсии), когда часть патриотов вдруг начинает активно оплёвывать свою страну, свой народ, своих государственных лидеров, а кто-то даже готов воевать против своей страны с оружием в руках, при этом искренне считая себя истинными патриотами.

Можно ли это считать чисто российским феноменом? Вряд ли. Такие люди есть везде, ведь и процессы, приводящие к формированию таких взглядов, идут повсеместно. Но нас прежде всего должно волновать то, что происходит в нашем обществе. Как говорится в пафосных голливудских боевиках о спасении мира, «будущее не предопределено и зависит от нас!». (Может быть, эта фраза и оправдывает существование Голливуда.) Давайте попробуем заглянуть в себя и понять, что есть Родина для каждого из нас – уж не сконструированный ли нами и никогда не существовавший в действительности идеальный образ, такой же далёкий от реальности, как фотография поп-звезды в глянцевом журнале? Это поможет нам разобраться в том, где лежат наши общие, национальные интересы – в прошлом, или всё-таки в настоящем и будущем. И если мы со всей определённостью осознаем, что в настоящем и будущем, то, может быть, та национальная идея, что мы так долго ищем, наконец родится и поведёт нас вперёд. Мы же, воспитывающие ныне своих детей, отправляясь с ними в очередной раз в кино на красивую голливудскую сказку или на отдых в Турцию, должны иногда задумываться о том, кого мы растим и что они сделают с Родиной своих родителей, если мы не сделаем её для них родной.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram