Здравствуй, немытый Познер

Несколько лет назад я побывал на лекции Владимира Познера для молодых журналистов. Сижу — не нарадаюсь: и как складно рассказывает, и как на вопросы уверенно отвечает.

— Владим Владимыч, о чём вы спросите Бога, когда перед Ним предстанете?

Эффектная пауза, и вновь породистые дореволюционные интонации в знаменитом голосе:

— Спрошу: «Как вам не стыдно?»

Только сидящая рядом красивая студентка журфака поджимает губки. Оказывается, лекция телеведущего всея Руси почти слово в слово повторяет его мемуары, которые девушка уже читала. Было это, кажется, года три назад.

И вот, в наши дни, накануне сентябрьских выборов и «Марша в поддержку фашизма», умный генерал Манштейн, по всем правилам военного искусства, расчехлил своё поистасканное русской степной пылью орудие «Толстый Густав» для артподготовки перед наступлением на нежелающий евроинтегрироваться Севастополь.

То бишь, надеваю я свой продранный медвежьими когтями ватник, прихожу 7 сентября на Московскую книжную ярмарку, а там — презентация, и на сцене Познер. Зрителей так много, что в задних рядах едва слышно. Поэтому Владимир Владимирович заботливо размещает свою речь на сайте «Эха Москвы».

Впрочем, как мы и видели выше, в пассажах «телесовести нации» нет ровно ничего нового.

Итак, по Познеру, в России пробуждается патриотизм, который, правда, наш оратор преподносит как «шовинизм и национализм». Патриотизм (опять-таки — по Познеру) выражается во мнении, что «у нас особый путь», но «ничего хорошего это не принесёт, мы это уже проходили, кончилось это всё трагедией». Ну хоть пояснил бы Владим Владимыч, что именно «уже проходили», в чём конкретно заключалась «трагедия». Но нет: чесанул — и дальше: наши СМИ — плохие, наш патриотизм — неправильный! А-та-та! У-зя-зя!

И венчает всё это цитата из Лермонтова, которая, по мысли нашего отчизнострадальца, видимо, и должна воплощать «правильный» патриотизм: «Прощай, немытая Россия» — и далее.

Вроде бы, даже и разбирать сей креативный поток сознания незачем. Принадлежность похабных строк Лермонтову давно опровергнута, а Китай, Израиль и Америка, своим «особым путём» вполне успешно идут, и никакой трагедии там не происходит.

Но, нет же. Смотрю френдленту — лайки и перепосты; да и в академическом четырёхтомнике Лермонтова от 1975 года «Немытая Россия» вполне себе присутствует.

Стало быть, разберём, оставляя за скобками то, что рассуждения о любви к Родине из уст владельца аж трёх гражданств уже звучат несколько двусмысленно.

Итак, Познер говорит о патриотизме. Даёт важному понятию определение (орфография оригинала сохранена): «Патриот — это тот, кто говорит об этом, о том, что не в порядке, а не тот, кто говорит УРА, УРА, УРА».

Мы-то, дубины стоеросовые, наивно полагали, будто патриотизм — любовь к родине, выраженная в действии. Ну, например, блогер Сергей Доля заработал на поставке азиатского ширпотреба тьму тугриков, откушал в Париже парочку устриц, а потом вдруг раз — и организовал проект «Блогер против мусора», и по всей России люди на субботники вышли.

Тут-то бы и спросить, в чём, в каких конкретных делах выражается патриотизм Познера? В том, что он критикует государственные СМИ, оставаясь их главным рупором? Так это напоминает, говоря по лермонтовски возвышенно, даму полусвета, каковая вдруг взялась плакаться о падении нравов. Не нравится Первый канал? На горло собственной песне наступают? Делов-то — клади заявление на стол, переходи на «Эхо Москвы»: вот тогда получилось бы честно по отношению к себе, вот тогда — гражданская позиция. А когда Познер между Первым каналом и«Дождём» выбирает Первый — это, извините, аморальное приспособленчество интеллигентов советского разлива, которые находили возможным одновременно и ходить на банкеты в Дом творчества писателей СССР, и показывать ненавистному режиму кукиш, держа руку в кармане заграничного пиджака.

Само право быть патриотом, как легко догадаться, наш «живой классик» оставляет исключительно за собой. Мол, вы все — жители Гоморры, один я — дартаньянистый и чисто вымытый. И в качестве обоснования — вышеприведённые стихи Лермонтова про «страну рабов, страну господ».

Ну вспомнил бы господин либерал хоть что-нибудь не столь затасканное, Радищева бы хоть зачитал или маркиза де Кюстина. Ан нет — уже сто лет совестливо цитируют одно и то же. Или, раз уж перешёл на Лермонтова — будь последователен: Михаил Юрьевич ведь много чего написал, и «слуга царю, отец солдатам», и «люблю Отчизну я» — но эти строки Познеру, видимо, неприятны. Они в его теорию патриотизма как-то не укладываются. Хотя, если бы творчество поэта, чьё двухсотлетие мы празднуем в 2014 году, ограничилось «Немытой Россией», остался бы он в народной памяти?

Это Лермонтов — настоящий патриот. Это Лермонтов — настоящая совесть нации. Потому что оказался в ссылке за стихотворение «На смерть Поэта». Потому что не отступил от принципов. Потому что рисковал жизнью, защищая южные рубежи России. Потому что в 26 лет написал роман, из которого вышла вся западноевропейская модернистская проза во главе с Джойсом. Потому что мы любим его не за «совестливые» стихи, а совсем за другие. Именно поэтому Лермонтов имеет полное право быть нравственным барометром нашего общества.

И для Лермонтова, Пушкина, Достоевского русофобские фразы — исключения из великого творчества, а если, при этом, наши либералы уже сотню лет вопят про «немытую Россию», то им, извините, пора на кушетку к Фрейду, который бы разъяснил, что навязчивое повторение слова «немытый» говорит, в том числе, и о скрытых проблемах господ пациентов с их личной гигиеной.

Так что, когда право говорить от имени «совести нации» приватизирует Познер — хочется брезгливо помыть руки с мылом. Спасибо, Владим Владимыч, совесть у нас уже есть. Своя.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram