Аналитика
16 Июня 2016, 21:00


Дилемма Эрдогана: воевать нельзя мириться

1 584 0
Дилемма Эрдогана: воевать нельзя мириться Фото: Reuters

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган поздравил в письме от имени турецкого народа президента России Владимира Путина, пожелав скорейшего возвращения двусторонних отношений на «заслуженный уровень». На данный момент поздравительное письмо осталось без ответа, похоже, что очередная попытка турецкого лидера уладить отношения с Москвой не дала желаемого эффекта.  Стоит отметить, что послание это не первый и не единственный сигнал турецкой стороны о желании восстановить былой уровень российско-турецких отношений. Однако именно в этот раз пожелание это оформлено в виде личного письма турецкого президента его российскому коллеге, а не в рамках выступлений и заявлений более низкого уровня, зачастую не имеющих непосредственного отношения к рассматриваемому вопросу.

Старая реакция на новую форму

На данный момент поздравительное письмо осталось без ответа, похоже, что очередная попытка турецкого лидера уладить отношения с Москвой не дала желаемого эффекта. В Кремле отсутствие реакции объяснили протокольными порядками.

Как бы то ни было, российская сторона с самого начала четко и ясно сформулировала несложные условия возвращения отношений на прежний уровень — принесение официальных извинений и выплата компенсаций за сбитый в ноябре российский Су-24. Значит, существует нечто, делающее их выполнение неподъемно сложным для Эрдогана, и, с точки зрения турецкого руководства, добрососедские российско-турецкие отношения не стоят этих уступок. Но в то же время, по каким-то причинам турецкая сторона вынуждена была повысить уровень и глубину попыток примирения, отойти от привычного отвлеченного их формата.

Загнал себя в угол

Как правило, линия поведения меняется с переменами окружающей среды. В случае с Турцией, в последнее время перемены эти только усугубляли ее позиции. Эрдогану, благодаря своей специфической внешней и отчасти внутренней политике, удалось рассорить Турцию со всеми сколько-нибудь важными для нее соседями, партнерами и даже союзниками. Существовавшая система устойчивых разветвленных связей, обеспечивавшая Турции в разной степени добрососедское окружение, из которого, по понятным причинам, выбивалась, разве что только Армения, развалилась подобно карточному домику.

Сначала на фоне более чем активного вмешательства во внутренний конфликт практически до состояния войны обострились некогда дружественные отношения с Сирией, с лидером которой в лучшие времена Эрдоган дружил семьями. Охладились отношения с прочими арабскими странами региона, преимущественно из-за имевших разное проявление «османских» мотивов в турецкой внешней политике последних лет. В отношениях с Израилем камнем преткновения стали потенциально богатые газом спорные акватории в Средиземном море.

Что касается проблем с западными союзниками Турции, то в отношениях с США это проблема курдов, в лице которых Запад видит реальную силу, способную противостоять ИГИЛ, и потому оказывает им прямую поддержку. В то время как Турция использует сирийский кризис как возможность силовым путем поставить крест на курдском сепаратизме. Кроме того, не могла не вызвать раздражение американцев и непредсказуемость Эрдогана, вылившаяся в инцидент с российским бомбардировщиком в самый разгар российско-американских попыток оформить некое подобие сотрудничества вокруг Сирии, чреватая не только срывом переговоров с Россией, но и прямым военным конфликтом с ней в случае российского военного ответа Турции за сбитый самолет.

Европа, по началу, наименьшим образом страдала от бурной внешнеполитической деятельности турецкого президента как непосредственно менее вовлеченная в узел ближневосточных проблем, по сравнению с прочими контрагентами Эрдогана. Однако осенью 2015 года резко обострилась проблема беженцев, для которых Турция стала перевалочным пунктом по пути в благополучные страны ЕС. Так в руках у Эрдогана появился замечательный инструмент по выкручиванию рук европейцам для достижения хрустальной мечты турецких правителей: установления безвизового режима для граждан Турции с ЕС и реального оживления процесса вступления Турции в Евросоюз в обмен на сдерживание миграционного потока. Однако и здесь он перегнул палку, за что и получил признание геноцида армян Германией и фактический срыв выстраданной сделки по беженцам, да еще к тому же и обвинения в нарушении прав человека и свободы слова.

Таким образом, эта политика бескомпромиссного продавливания несовместимых с позициями партнеров интересов привела к фактической изоляции Турции и невозможности достижения успеха на одних направлениях за счет манипуляций другими, потому что просто не кем оказалось манипулировать, не к кому идти, некого продать, чтобы купить других. Эрдоган загнал Турцию в угол.

Тут и вспомнили о России, игроке влиятельном и авторитетном, тоже переживающим не лучшие времена в отношениях с Западом. К тому же изрядно прохудившиеся 40 млрд. долл. торгового оборота и пустеющие накануне отпускного сезона курорты дают о себе знать. Но, как уже было сказано выше, желаемого ответа на письмо не обнаружилось ввиду отсутствия в нем требуемых извинений.

Авторитаризм в рай не пускает

Это упрямство в непризнании турецкой стороной своей вины в ноябрьском инциденте, жесткий стиль и чересчур амбициозная внешняя политика Турции, несоразмерная с ее реальным авторитетом и возможностями, объясняются не только соответствующими личными качествами турецкого лидера, определяющего политику страны на международной арене, но и объективной внутренней ситуацией, сложившейся в стране.

В последние годы в Турции все четче прослеживается усиление авторитарных тенденций, выражающихся как в фактической концентрации власти в руках Эрдогана, так и в попытках формального усиления института президентской власти. Об этих тенденциях свидетельствуют проекты конституционной реформы, смена премьер-министра Ахмета Давутоглу на более послушного Бинали Йылдырыма, исламизация страны как собственный ценностно-духовный путь, ограничение свобод, поиск и демонизация внутренних и внешних врагов.

Однако по мере роста личной власти растет и необходимость легитимизации режима, компенсации ограничения народных свобод громкими достижениями, ответственность авторитарного лидера перед народом за единолично принятые решения. В равной мере ответственность эта ложится и на внешнюю политику, ограничивая возможность дать задний ход после принятия резонансных иррациональных маневров на мировой арене. Сделанное однажды заявление, принятое решение опираются на авторитет лидера, неоспоримость авторитета —  неоспоримость легитимности, потому нет права на признание ошибки.

Инцидент с российским бомбардировщиком не является исключением из этой логики. Эрдоган интерпретировал его как нарушение воздушного пространства Турции, в ответ на которые последовали «законные действия в рамках международного права». Извинения за «законные действия» были бы проявлением слабости «сильной руки» турецкого народа, а признание их ошибочными тоже не добавило бы престижа Эрдогану.

Впрочем, ровно такие издержки понесла бы российская сторона, откажись она от требований официальных извинений и своей трактовки произошедшего 24 ноября. Однако нынешнее положение России и ее возможности не требуют подобных действий.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Помочь проекту


Новости партнеров
Реклама
Видео
Реклама
Новости партнеров