Расколет ли Brexit Великобританию?

Шотландия, Ирландия, Гибралтар – по итогам референдума все эти британские провинции хотят быть в Евросоюзе. Тем не менее, большинство населения страны проголосовало за выход из ЕС. Это дало почву новым сепаратистским настроениям в разных частях Соединённого Королевства. Если Шотландия заговорила о новом референдуме, то Ирландия вообще хочет снова стать единой страной, отняв у Великобритании свою часть. Да и на Гибралтаре появились слухи о том, чтобы сменить «корону» с английской на испанскую. Главное, что у каждой части Соединённого Королевства свои аргументы и своя история. Новый всплеск сепаратизма не сулит стране ничего хорошего. Справиться со всеми этими проблемами – задача не из простых и неизвестно, сможет ли это сделать новый премьер-министр страны Тереза Мэй.

Единая Ирландия – призрачная мечта или отдалённая, но реальность?

Пока эксперты оценивают последствия Brexit для Великобритании, в Европе выявилась главная жертва британского выбора. И стала ей Ирландия. Местные политики объявили итоги референдума «самым серьёзным внешнеполитическим вызовом» в истории страны. Однако, прежде чем анализировать высказывания ирландских политиков на этот счёт, стоит вспомнить историю вопроса. Ирландия разделилась на 2 части после 1922 года. Этому предшествовала долгая борьба ирландцев с юнионистами, восстание в Дублине и активные боевые действия против британских войск. В 1921 году был заключён договор, по которому ИР получила статус доминиона. Однако в её территорию не вошли 6 самых развитых промышленных графств, которые остались за Британией. Именно они и являются сейчас Северной Ирландией.

Дальнейшая борьба сепаратистов и юнионистов связана с деятельностью Ирландской Республиканской Армией (ИРА). Борьбу за независимость, которую вела ИРА, осложнял тот факт, что 2/3 населения Северной Ирландии оказались протестанты-юнионисты, которые хотели быть частью Великобритании. И менее 1/3 населения (католики) хотели быть частью Ирландской Республики. ИРА долгое время вела террористическую деятельность. Однако основной её целью были британские военные и полицейские, а не массовое убийство людей. Несколько раз организация заявляла о прекращении террористической деятельности, однако после отказа британцев вести переговоры, всё возвращалось.

В 1994 году ИРА также планировала отказаться от вооружённых действий, но после британско-ирландского соглашения о разоружении боевиков, руководство группировки отказалось от своих слов. В 2005 году ИРА всё же перешла в политическую плоскость, создав партию Шинн Фейн. И вряд ли в ближайшее время ИРА снова начнёт боевые действия. Именно поэтому в даже в контексте Brexit вспоминать о таком «диком» сепаратизме не стоит. Впрочем, ирландские политики пытаются использовать рациональные аргументы.

Так, член Европарламента от Ирландской республики Брайан Хейс считает, что Британия никогда до конца не понимала всю важность Евросоюза. Ирландия же, по его словам, нуждалась в Европе. До вступления в ЕС страна была зависима от Англии: ирландская валюта была привязана к фунту стерлингов, Банк Англии устанавливал процентную ставку, да и к Евросоюзу страны присоединились вместе.

«Вступление Ирландии в ЕС стал своего рода выходом в мир. В большей степени своим прогрессом мы обязаны присоединению к ЕС. Это касается и экономики, и проблем Северной Ирландии, - всё это благодаря нашему членству в ЕС».

Сдержанные комментарии евродепутата сменились амбициозными планами премьер-министра страны Энда Кенни, по словам которого, Великобритании самое время начать готовиться к возможному референдуму по поводу объединения Ирландии. Он заявил, что если появятся явные свидетельства того, что большинство населения Северной Ирландии хочет остаться в ЕС и покинуть Великобританию, нужно провести референдум.

Его поддержал и глава сепаратисткой партии Шинн Фейн Герри Адамс, который сказал, что Brexit открыл для Ирландии новые конституциональные возможности. По его словам, в контексте референдума появляется «великая возможность достичь единства». 

Член парламента от Демократической Юнионистской партии Йан Пейсли назвал комментарии ирландского премьера «жалкими и хулиганскими», которые не выдерживают никакой критики. Действительно, пока говорить о референдуме – не то, чтобы рано. Нет никаких юридических оснований на это, поэтому и поднимать вопрос об объединении – это попытка выдать желаемое за действительное. К тому же статистика по голосованию на референдуме говорит о том, что 44,2% населения Северной Ирландии выступает за Brexit. И далеко не факт, что оставшиеся 55,8% ради того, чтобы остаться в ЕС готовы отказаться от британского гражданства.

Сейчас Дублин от Белфаста отделяет сухопутная граница. С постепенным затиханием конфликта происходила либерализация приграничного режима. Многие люди свободно пересекали эти территории как в туристических целях, так и за покупками, и даже по пути на работу. Очевидно, этих людей волнует дальнейшая судьба отношений между странами. Тереза Мэй до референдума, будучи ещё главой МВД, говорила об усилении контроля на границе. Другие политики считают, что это только усугубит проблему, отбросив историю на несколько десятилетий назад.

Директор Международного института новейших государств Алексей Мартынов считает, что у Северной Ирландии есть все шансы выйти из состава Соединённого Королества. 

Также думает и директор Международного центра политической экспертизы Евгений Минченко. 

Однако многие эксперты забегают далеко вперёд. Brexit – это не первый прецедент. Во время референдума Шотландии, ирландские сепаратисты также призывали народ отделиться. Но тогда дело не дошло даже до референдума. Да и опыт «соседа» показал, что сепаратизм не пользуется такой популярностью в обществе, чтобы разъединить королевство. Новый референдум – это пока лишь новый повод для горячих дискуссий, но никак не руководство к действию.

Будет ли Шотландия 2.0?

С Шотландией, однако, ситуация сложнее. Референдум двухлетней давности показал её раскол. Перевес был практически незначительный, а значит повторное голосование вероятно может помочь стране отделиться. Власти дали чёткий сигнал о том, что им важнее быть частью ЕС, а не Великобритании.

О возможном проведении повторного референдума уже заявила Никола Стерджен, которая возглавляет Шотландскую национальную партию и является первым министром Шотландии. По её словам, если Лондон не будет учитывать мнение шотландцев во время переговоров по выходу из ЕС, референдум состоится уже в первой половине 2017 года.

Тем не менее, в данном случае эксперты довольно скептически относятся к возможности нового референдума. Ряд СМИ писал о том, что Шотландия может заблокировать Brexit. Однако местный журналист BBC Брайан Тейлор сомневается в таком исходе. Причём неудавшийся в 2014 году референдум о выходе территории из состава Великобритании спасает её и сейчас. 

Наиболее вероятную картину будущего изобразил руководитель брюссельского отделения исследовательского центра Open Europe Питер Клеппе. По его словам, все разногласия закончатся тем, что Лондон и ЕС оставят рынки максимально открытыми. «Это станет аргументом против второго шотландского референдума о независимости», - считает эксперт. Кроме того, переговоры Королевства с Евросоюзом могут продолжаться до 7 лет, а «за это время общественное мнение в Шотландии может измениться».

О себе напомнил Гибралтар

Про маленький британский анклав Гибралтар обычно вообще ничего не слышно. Эти территории напомнили о себе в связи с Brexit. Население этой территории проголосовало против выхода из Евросоюза, причём в отличие от Северной Ирландии и Шотландии, противников абсолютное большинство, а именно 96%.

К слову, Гибралтар совместно с Шотландией пытались найти компромисс, который кажется весьма странным. Они хотели стать такой зоной, которая останется в составе Великобритании, но при этом сохранит членство в ЕС. Об этом говорил главный министр Гибралтара Фабиан Пикардо. Несмотря на странность предложения, в европейской практике есть прецедент. Правда, обратный. В 1979 году Гренландия, получив автономию от Дании, вышла из ЕЭС.

Тут же засуетилась Испания, которая давно вынашивает планы вернуть себе Гибралтар. Глава испанского МИД Хосе Мануэль Гарсия-Маргальо заявил о том, что страна предложит разделить с Великобританией права на эти территории, после которых крепость перейдёт под юрисдикцию Испании. Он считает, что с Brexit ситуация изменилась, а значит разделение суверенитета Гибралтара близка «как никогда».

«Наше предложение разделить власть на определённый отрезок времени, по истечении которого Гибралтар будет возвращён под контроль Испании».

Однако и у Гибралтара довольно смутные перспективы на отделение от Великобритании. Хотя он уже четвёртый век является камнем преткновения между Испанией и Англией, жители уже привыкли быть частью Британского Королевства. Здесь проводилось 2 референдума: первый в 1967 году, а второй в 2002 году. И оба раза жители проголосовали за то, чтобы остаться в составе Великобритании.

Хотя Brexit крайне поменял настроения многих британских граждан, однако вряд ли население Гибралтара резко развернётся в сторону Испании. Очевидно, что даже если Великобританию ждёт суровый кризис после выхода из ЕС, положение будет лучше, чем у Испании.

Президент Фонда исследования проблем демократии, член Общественной Палаты Максим Григорьев считает, что Лондон сделает всё, чтобы удержать власть над территориями. Если будет нужно, будут применяться и силовые методы. При этом, отделиться больше шансов у Шотландии, нежели Ирландии. О Гибралтаре вообще речи не идёт.

Как бы Джордж Сорос не сгущал краски, предостерегая Лондон о том, что «Великобритания может не выжить», пока все эти дискуссии остаются на уровне банальной болтовни. Конечно, игнорировать сепаратистские настроения не получится. Тем не менее, пока вопрос не стоит настолько остро, чтобы пророчить Соединённому Королевству раскол.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram