аналитика
25 Сентября 2014, 18:24


Монархия в России – возвращение к истокам?

9 632 44

22 сентября, выступая на Открытой трибуне в российской Госдуме, лидер ЛДПР Владимир Жириновский сделал эпатажное заявление – о желательности восстановления в России монархии. Правда, в особой, без преувеличения сказать, почти невиданной модификации – «царь на 10 лет». «Я не говорю: искать наследника Дома Романовых. Можем избрать императора, царя на 10 лет. И каждые 10 лет менять. Будет вариант демократии, но вся полнота власти у него должна быть», - сказал Владимир Вольфович. http://ldpr.ru/events/vladimir_zhirinovsky_go_to_more_stringent_policies_220914/

Можно заметить, что это далеко не первое заявление «главного либерал-демократа» на монархическую тему – предыдущие, пожалуй, были даже еще более емкие. Так, в августе, выступая на форуме «Селигер», он высказался еще резче: «Демократия нас погубит. Пока у нас будет демократия, мы будем ползти. Чтобы не ползти, а шагать, нужно отойти от демократии и перейти к имперской форме управления страной…Демократия и многопартийность была навязана слабым государствам…Все партии запретить! Пусть будет монархия, но выборная - 5-6 тысяч человек собираются, лучшие люди, и выбирают императора!» http://www.mk.ru/politics/2014/09/23/zhirinovskiy-predlozhil-izbirat-carya-na-10-let.html

***

Вскользь можно заметить наличие в указанной программе и некоторых нестыковок. Ну, например, «царь на 10 лет», да еще с обязательной заменой без права пролонгации полномочий – это, в общем, нонсенс. Пожалуй, в исторической практике существует лишь одна, и то, весьма отдаленная, аналогия на этот счет – система «сменяемых лидеров – несменяемой партии власти» в Японии – где вот уже 6 десятков лет после Второй мировой правит одна и та же ЛДПР.
Просто в этом суперпартийном формировании объединилось в виде отдельных фракций множество более мелких квази-партий – чьи лидеры и функционеры, по общему согласию, по очереди занимают посты в правительстве. Причем, срок каденции не ограничен жесткими календарными периодами – но зависит от популярности политика в обществе в целом. Не справился, попал в скандал – уходи в отставку, справился – можешь «порулить» подольше. Кстати, и возвратиться тоже можно – когда о твоих просчетах малость подзабудут. 

Но до настоящей монархии в описанной системе, все же, далеко. Сам же этот институт по определению подразумевает подотчетностью самодержца исключительно перед Богом (или – самим собой) – но никак не перед даже самыми лучшими «6 тысячами» подданных.
Тогда это уже «аристократия» – если опора и «электорат» царя действительно лучшие. Или, что, увы, происходит гораздо чаще – «олигархия», «власть худшего меньшинства», по основоположнику политологии, великому греческому философу Аристотелю.

Однозначно согласиться с Жириновским можно разве что в том, что демократии в собственном смысле слова ни в России, ни на постсоветском пространстве, действительно нет. Поскольку эта форма правления, согласно описанию своих основоположников, предполагает не только приход на избирательные участки для выборов президента и Госдумы раз в 4-6 лет – но и постоянную готовность защитить свой выбор. Если понадобится – даже с оружием в руках. И, кроме того, минимум, контролировать процесс работы власти, самому принимать в нем посильное участие хотя бы на уровне микрорайона или сельской общины.
Хотя, что там греха таить, такой «идеальной демократии» все меньше и на Западе. За исключением, разве что, Швейцарии – где мало-мальски важные вопросы решаются на референдумах, а все мужчины (кроме рафинированных пацифистов) имеют дома боевое оружие, и служат по несколько недель каждый год в армии. Да и то, на многих голосованиях к урнам приходит меньше половины населения…

А так современной западной моделью является более или менее модифицированная «двухпартийная система» – в рамках которой реальный выбор для избирателей подменяется его иллюзией, и подменой выбора личных качеств претендентов от власти и оппозиции. При котором в фундаментальных основах политики ровным счетом ничего не меняется. А когда такая опасность возникает – «несистемную оппозицию» быстренько задвигают в тень, как это произошло с очень влиятельными после войны Компартиями Франции и Италии, так и не допущенными в реальную власть.

***

Кроме того, приходится согласиться и с другим тезисом ЛДПР – насчет того, что демократия лишь ослабляла Россию. Действительно, если проанализировать российскую историю в обозримом промежутке времени – окажется, что говорить о сильном государстве можно было лишь при условии наличия в нем сильного, авторитетного и авторитарного лидера.  Будь то действительно «великого» князя, царя, императора, Генерального Секретаря – или президента. И, наоборот, упадок (вплоть до угрозы гибели) наступал в эпоху феодальной раздробленности, «семибоярщины» и «семибанкирщины».
Так, в эпоху Киевской Руси говорить о ней, как о чем-то мощном и едином можно было, разве что, в 10 веке – при князьях Олеге, Игоре, Святославе и Владимире, умершем в 1015 году. И то, последний пришел к власти после краткого периода междоусобиц. 

А уж Ярославу, прозванному Мудрым, сначала пришлось  года четыре воевать со своим братцем Святополком, убившим Бориса и Глеба – а потом еще поделить Русь до 1036 года с не менее удачливым братцем Мстиславом. Причем, объединение расколотой державы произошло не столько по заслугам Ярослава – сколько благодаря бездетности его родича, когда Юго-Восточная часть государства  осталась «бесхозной» после гибели Мстислава на охоте.
После же смерти сына Владимира в 1054 году Русь, за исключением редких временных промежутков, существовала только на бумаге. Отчего довольно бесславно и пала под ударами полчищ Батыя. Не столько даже из-за однозначного военного преимущества последних – просто удельные князья в большинстве своем, не то, что не хотели выступать «единым фронтом», но нередко даже радовались, что их соседей-конкурентов уничтожают чужими руками.

Пока очередь на уничтожение доходила и них самих... 

Начавшийся при Иване Калите процесс централизации Руси на основе Московского княжества, через Куликовскую битву, разгром Новгорода, других конкурентов, вылился в освобождение из-под власти Орды и создание сильного независимого царства. Да, тот же Иван Грозный был очень жестким лидером – правда, судя по всему, больше в отношении боярской верхушки, нежели простонародья.
Но все эксцессы его правления не могут сравниться с хаосом, наступившим после падения династии Годуновых – и наступления «Смутного времени». Когда Русь едва не стала «филиалом» Речи Посполитой – кандидатура королевича Владислава вполне серьезно рассматривалась вышеупомянутой «семибоярщиной» (тогдашним топ-олигархатом) на занятие трона московских государей. Это если не считать множества «Лжедмитриев», также бывших польскими креатурами. 

Династия Романовых пала после того, как последний ее представитель, Николай Второй, начал заигрывать с жаждущими «порулить» крупной буржуазией и неудовлетворенной наличным положением богатой знатью. Итогом стала Февральская революция, очень скоро завершившаяся Октябрем – и превращением России в арену многолетней Гражданской войны. 

Но и победившим в ней большевикам удалось, максимум, лишь удерживаться во власти – пока Сталин не стал действительным «самодержцем». Зато, по меткому выражению, «он принял страну с сохой – а оставил с ядерной бомбой». Но и без этой самой бомбы уровень производства в СССР только за 10 довоенных лет вырос в 6 раз – показатель, ни разу не превышенный во всей мировой истории. 

Преемники Сталина, от Хрущева до Черненко, были лидерами разной степени «качества». Но, все же, худо-бедно страна при них как-то жила. Но как только последний коммунистический «царь», Михаил Горбачев приступил к «новому мЫшлению» по западным образцам парламентской демократии – закончилось это развалом «шестой части суши». Вечно пьяный «царь Борис» лишь продолжил этот самоубийственный процесс под патронатом олигархов – остановленный в самый последний момент его уходом в отставку.  

***

Исходя из вышесказанного, можно заметить: если исходить из критерия государственной эффективности, то в российской истории  она достигалась в условиях исключительно монархии. Формальной или фактической – не столь важно, но все равно – реального единоначалия. 

Конечно, предложение Владимира Вольфовича «менять царей каждые 10 лет» – да еще исключительно силами наличной 6-тысячной олигархии (ну или даже «политической элиты» - смысл от смены терминологии не меняется) – полная ерунда. Самодержец только тогда будет самодержцем – когда будет ощущать себя в силах им стать, не оглядываясь на окружение. Тем более, такое, которое готово его поменять – пусть и после прохождения определенного срока.
Да, «короля играет свита» – но хороший король подбирает эту свиту сам. Как это и делали действительно великие государи – образца Петра Первого, начавшего с «потешных полков», ковавших кадры не только для армии, но и для будущих Коллегий и прочего госаппарата, сменившего устаревшие Приказы и Боярскую Думу. 

То есть, пожизненность каденции монарха – это обязательное условие. Которое изредка нарушается отречением от престола и уходом на покой – но, вообще, как гласит крылатое выражение: «Корона снимается только вместе с головой». В ходе то ли дворцового переворота, то ли революции. Которая, впрочем, все равно выдвигает в свои лидеры такого же монарха – хоть и, возможно, с другим титулом.

***

Важный вопрос – преемственность власти. Советская эпоха показала, что, в принципе, возможно существование и не-наследственной монархии – но это не самый лучший вариант. Поскольку преемник очень часто начинает пиариться на костях предшественника – как это делал Хрущев в отношении Сталина, Брежнев – в отношении Хрущева, и так далее. 

Недаром, северокорейские лидеры представляют собой «династию красных императоров» уже в третьем поколении. Да и в том же Азербайджане местная элита предпочла за лучшее согласиться на замещение поста главы государства при смертельно больном Гейдаре Алиеве его сыном Ильхамом. Зато теперь ВВП страны – самый высокий в регионе, да и по СНГ не уступает, к примеру, белорусскому. 

Впрочем, византийская традиция дает примеры и других вариантов решения проблемы преемственности. Когда, скажем, император еще при жизни назначал себе соправителя-кесаря, причем, не обязательно сына или даже родственника – им мог стать, к примеру, более молодой приближенный. И после смерти самодержца он и принимал на себя всю полноту власти. Что, впрочем, не исключало и переворотов – по результатам которых возникали новые династии.

***

В России, правда, одного переворота и мнения вооруженной массы для такого судьбоносного акта было мало – обычно собирался Земский собор. Процедура избрания  которого, конечно, тоже была далека от идеальной демократии – но все же это был именно выборный орган, решения которого воспринимались широкими слоями населения, как выражение «Божьего гласа». 

И потом, кто знает – если народному избраннику не грозит искушение стать «профессиональным политиком», собираясь на заседания многие годы, как на работу… Может, в таких случаях люди действительно не успевают испортиться – и принимают решения, продиктованные их совестью?
Как бы там ни было, но в рамках дискуссии о возможности возрождения в России монархии особый смысл приобретает и недавний ответ  Владимира Путина на вопрос: «Собираетесь ли Вы оставаться президентом пожизненно?» - «Нет!». 

Но ведь, как изложено выше, должность президента – не единственно возможный высший пост в стране? Причем, возвращение к историческим традициям в государственности одновременно, действительно, могло бы стать и закреплением процесса возрождения исторической роли и места России в качестве великой мировой державы.   

Подписывайтесь на наш канал в Telegram

Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter

Помочь проекту


Новости партнеров
Реклама
Видео
Реклама
Новости партнеров