Круговорот агрессии в Европе: приговорить или возлюбить беженца?

Угроза террористических актов еще никогда не будоражила мир в таких масштабах. И природа страха проста и понятна: люди склонны испытывать ощущение опасности, когда угроза малопонятна, плохо прогнозируема и не поддается внешнему контролю. Да и определить в такой ситуации, «кто враг, а кто друг», сложно и практически невозможно. В состоянии постоянного страха за жизнь и здоровье своих детей человек просто не способен выслушивать «определения» терроризма из уст демократического мира; ему важно видеть завтра собственного ребенка живым и здоровым. А вся демагогия, этические декларации, официальные заявления – ах, оставьте, я хочу завтра видеть своего ребенка живым и здоровым.

В такой ситуации любое честное заявление вышестоящих административных органов становится чуть ли не издевкой над психологическим состоянием граждан. В частности, министр внутренних дел Нижней Саксонии (одной из 16 земель Германии) Борис Писториус  еще в середине ноября, вдогонку первой волне серьезных терактов, заявил:

Честно. Сейчас – досадная редкость. Но такая честность властей фактически лишает человека ощущения стабильности и защищенности в своей собственной стране, чего террористы и добиваются.

Террористы, как любые агрессоры, придают большое значение слабости противника, потому с такой омерзительной точностью анализируют способность второй стороны сопротивляться и противостоять их натиску. В частности, поражение Советского Союза в Афганистане убедило исламистов в их нерушимой силе и непоколебимой мощи.

«Финансируемая Соединёнными Штатами и Саудовской Аравией (только американцы вложили 3 млрд. долларов) война в Афганистане стала для суннитского ислама тем же, чем была в своё время гражданская война в Испании для коммунистов; она породила международное братство бойцов, которые очень легко вступают на путь терроризма».

Нетаньяху Биньямин

Важно помнить, что страны «третьего мира», благодаря марксизму, остались наедине с собой и опираются лишь на свои силы в надежде «догнать и перегнать» развитые страны, а антиглобализм, в свою очередь, ориентирован на принцип «забрать и поделить» жизненно важные ресурсы, но нацелен на отношения не внутри одной страны, а между государствами. Идею социальной справедливости извратили, она хаотично глобализировалась и возымела второе, постмарксистское рождение.

Получается, у стран третьего мира просто не оставалось логического выбора: ресурсы необходимо получить быстро, а законно и ненасильственно сделать это в короткие сроки было практически невозможно. Выходит, террористы долгое время испытывали и накапливали страх дефицита ресурсов, а теракт, по сути, является «материализацией» аккумулированного страха в поведении.

В чем суть мести террористов всему миру в целом? В погоне за драгоценными ресурсами джихадисты рассматривают окружающую действительность как сборище охотников, покушающихся на общую цель, – блага, материальные, социальные, идеологические, религиозные, эмоциональные и многие другие. В данном случае страх - это вполне естественные переживания, связанные с возможностью потерять эти ресурсы (или не увеличивать их количество).

Фото: Reuters/ Родственники и соседи египетских коптов, убитых в Ливии, выкрикивают про-армейские лозунги во время акции протеста, неся кресты в деревне Аль-Ауа, в провинции Минья (к югу от Каира 16 февраля 2015). Тысячи скорбящих собрались в понедельник у Коптской церкви, пытаясь примириться с судьбой, настигшей их соотечественников, которые заплатили страшную цену за обычные поиски работы в Ливии. Тринадцать из 21 египтян были обезглавлены сторонниками «Исламского государства». Насилие побудило египетских военных произвести воздушный удар по военизированным частям «Исламской государства» в Ливии

Все это кажется простым и вполне очевидным, однако, в своем противостоянии терроризму современные граждане - потенциальные жертвы - заходят порой слишком далеко. Люди просто не видят логической основы своей причастности к террору, поэтому склонны совершать необдуманные поступки.

В частности, представители некоторых стран реагируют на возникающую агрессию ответными негативными реакциями. Ольга Максе, шведская журналистка, утверждает, что её страна принимает сейчас наибольшее количество беженцев. По словам Ольги, в этом году количество мигрантов может достичь отметки в 120 тысяч человек, а ежедневно в страну приезжает более двух тысяч человек. И реакция рядовых шведов понятна, но неправильна: несмотря на повышенные меры безопасности, в Швеции продолжаются бесчинства в отношении мигрантов. Брошенная в окно приюта для детей бутылка с зажигательной смесью в конце октября была уже на тот момент четырнадцатой по счету. По словам главы полицейского управления Дана Элиассона, в деле о поджогах до сих пор нет подозреваемых. Выходит, местные власти молча принимают агрессивное поведение подданных королевства, лишь «предлагая сохранить имена беженцев в тайне». И это, несмотря на то, что Служба государственной безопасности Швеции (СЭПО) получила от миграционной службы Швеции список с тремястами лицами, подозревающимися в представлении террористической угрозы.

Фото: Adam Ihse /TT News Agency via AP

Шведские настроения разделяет Израиль. Депутат Кнессета, Ксения Светлова сообщает, что израильтяне, сомневавшиеся ранее в том, что силовые методы являются единственной возможностью решить конфликт, резко сменили угол зрения на проблему. Нападение в Париже лишь укрепило милитаристские настроения граждан в отношении мусульман и арабов. Антидипломатические настроения еще в сентябре были грамотно «подогреты» правительством Израиля: заявление Нетаньяху о решении закрыть границы государства является пусть пассивным, но все-таки агрессивным политическим решением.

Ситуацию с агрессией в Германии не спасает даже якобы «благостно» настроенная Меркель, то и дело появляющаяся на фотографиях с беженцами.

Фото: http://www.bbc.com/russian/international/2015/11/151116_europeans_react_to_paris_attacks

В начале октября две с половиной тысячи жителей Восточной Саксонии приняли участие в построении «живой границы» от беженцев. В самом Дрездене также проводится многотысячный митинг против массового притока беженцев в страну. Не обходится дело и без радикальных настроений: в Тюрингии, например, неизвестные совершили поджог довольно крупного приюта для беженцев. Немцы активно протестуют, применяют силу, не понимая, что сами провоцируют новые террористические акты.

Фото: Reuters/ Мигранты в палаточном лагере для беженцев в Целле (Нижняя Саксония, 15 октября, 2015). С приближением зимы власти пытаются найти утепленные места, чтобы разместить тысячи беженцев, прибывающих в Германию каждый день. В отчаянии они обратились к спортивным залам, молодежным общежитиям и пустым офисным зданиям. Но так как эти варианты заканчиваются, пока положение спасают палаточные городки: несмотря на падение температуры, опрос немецкой газеты Die Welt показал, что по крайней мере 42 000 беженцев по-прежнему живут в палатках

Страны, оказавшиеся попросту не готовыми к прямым угрозам, оказываются более слабыми и попадают в так называемый «апатично-тревожный маятник», переходя от состояния полного безразличия к тревоге и, как следствие, ответной агрессии.

Россия в этом смысле занимает более грамотную позицию: видя реальную угрозу, не провоцирует развитие страха в прямую агрессию по отношению к беженцам. Действуя по принципу «охраняй себя, но не нападай на других», граждане страны испытывают обострение чувства настороженности и, как правило, стараются внимательнее относиться к окружающей действительности. В частности, в связи с последними событиями, участилось количество звонков с сообщениями о возможном минировании вокзалов и мест массового скопления людей. Такие проявления - лишь следствие так называемой истерической реакции, которой подвержено большинство жителей многомиллионников. Однако такие случаи – скорее исключение, нежели правило. Да и с течением времени количество таких звонков постепенно уменьшается.

Подобная реакция россиян оказывается куда более действенной и психологически сильной, чем поведение европейских граждан в аналогичных условиях. На мой взгляд, заграничным псевдоинтеллектуалам все-таки невдомек, что ответная агрессия в адрес чаще всего ни в чем не повинных беженцев - лакмусовая бумажка общей деморализации общества, которая, достигнув критической массы, лишь продемонстрирует готовность людей идти на уступки террористам. Или Запад всё же прав? Как повели бы себя лично Вы, оказавшись в щекотливом положении "гостеприимных" европейцев?

Подписывайтесь на наш канал в Telegram