Оппозиция отправила большинство россиян на галерку

Главная задача оппозиции на сегодня — вбить клин между властью и народом, развести их как можно дальше друг от друга. Для этой цели все средства хороши. В итоге появляются политологи, «авторитетно» рассуждающие о том, что поддержка большинства для власти — ничто, ибо само большинство является, по сути, ничем.

Российскому народу отвели роль массовки. Политолог Александр Шмелев подумал-подумал и пришел к умозаключению, что, оказывается, люди, поддерживающие Владимира Путина, ничего не решают и столь высокая степень доверия Президенту не является серьезной преградой на пути деструктивных сил. Дескать, те граждане, которых автор обозначил как «84-процентное большинство», одурманены кремлевской пропагандой, но при этом их пассивного патриотизма хватает лишь на участие в телефонных соцопросах. Реальная же сила, уверен Шмелев, — за активным и готовым к самопожертвованию меньшинством, которое способно свернуть горы.

В качестве аргументов в пользу своих размышлений политолог отправляет нас в исторический экскурс. Правда, для гида он слишком вольно трактует отдельные события, что, впрочем, вполне характерно для подобного рода агиток. Сначала он подкрепляет тезис о пассивности большинства участием советских граждан в деле партизанского движения времен Великой Отечественной войны. Мол, лишь 1–2 процента жителей оккупированных территорий уходили в леса, и еще один процент вставал на сторону противника, остальные же — безучастно ждали, чем все закончится.

При этом Шмелев будто не задумывается, что основная часть боеспособного населения уже состояла в регулярных частях, а партизанили лишь те, кто не успел отправиться на фронт, либо люди, для армии непригодные, но способные оказать посильный отпор. Многих трудоспособных оккупанты и вовсе угоняли в плен, не дожидаясь, пока те успеют примкнуть к народным мстителям.

И тем не менее уже к концу лета 1942 года общее число партизан составляло от 150 до 200 тысяч человек, а к 1944 году дошло до 250 тысяч. Это действительно не слишком много на фоне населения в целом, но достойная сила, если говорить о противостоянии в тылу. Кроме того, нельзя называть пассивными всех, кто сам за ружье не взялся. Партизаны протянули бы недолго, особенно в зимнее время, если бы их не поддерживало мирное население, которое не подалось в леса. А оно их подкармливало, лечило и снабжало разведданными, несмотря на возможные карательные последствия.

То же самое и с сегодняшним Донбассом, который Шмелев также припоминает. Далеко не все там готовы и способны воевать, как физически, так и морально. Многие просто бегут от войны, причем преимущественно в соседние страны и чаще всего — в Россию. Однако результаты проведенных на Юго-Востоке Украины референдумов показывают, что действия давших отпор хунте нашли одобрение у мирного населения.

Дальше политолог вспоминает факты, когда активное меньшинство умудрялось прибрать к рукам власть. К примеру, по его словам, «в 1917 году судьба 300-летней монархии была решена усилиями мизерного процента жителей Петрограда». Что, мягко говоря, не совсем так.

Во-первых, процесс подготовки шел долгие годы, в нем участвовали тысячи и тысячи людей. А во-вторых, и это самое важное, ставка делалась как раз на большинство. «Землю — крестьянам, заводы — рабочим», — помните большевистские агитлозунги? А ведь на 1905 год эти самые крестьяне составляли 77% населения царской России. И именно их восстания, наравне с бунтами рабочих, были ключевыми составляющими первой революции. А в Октябрьской революции 1917-го и вовсе сыграли роль сразу несколько факторов: щедрое зарубежное финансирование оппозиции, Первая мировая война, которой была поглощена армия, и, самое важное — создание Временного правительства, впоследствии передавшего власть большевикам. То есть в результате монархию свалила не кучка петроградцев, а целая цепочка случившихся одновременно событий, затронувших множество народа.

Еще удивительнее то, что Шмелев ставит в пример неудавшийся путч ГКЧП, «спасовавшего перед примерно 0,05% граждан СССР, вышедших к Белому дому». Так ведь именно путчисты пытались организовать антиконституционный переворот, привлекая войска. И учитывая то, как тогда пиарился Борис Ельцин, достаточно спорно утверждение, что поддержка населения была на их стороне. Переход военных в ряды противников путча — ярчайшее тому свидетельство.

Куда вернее было бы вспомнить других революционеров — декабристов. Вот те действительно понадеялись на активность своего меньшинства, и закончилось все закономерно — виселицей и каторгой. К слову, хоть они и были далеки от народа, у них по крайней мере был шанс при должном усердии завоевать его симпатию и склонить на свою сторону — идеи декабристов этому самому народу были скорее близки. Чего не скажешь о лозунгах сегодняшнего активного меньшинства. Того, которое считает оставшиеся 84% отсталым быдлом, латентными ксенофобами и преступниками, люмпенами и уверено, что лишь оно сможет указать этой серой низкокачественной человеческой массе верную дорогу в светлое будущее. А учитывая спорность приведенных политологом исторических прецедентов, без поддержки со стороны этой «массы» не обойтись.

Впрочем, Шмелев считает, что реальную политическую силу представляют всего шесть кластеров, в которые указанные 84 процента народа почти не попадают. Это, разумеется, креативный класс — ветераны митингов на Болотной и белоленточного движения; патриотические силы — та часть сторонников власти, что участвует в массовых акциях, занимается сбором гуманитарной помощи Донбассу и так далее; аполитичные субкультуры, которые могут занять любую из сторон, вроде футбольных фанатов; чиновники, которым, по мнению политолога, плевать, при какой власти работать; силовики, коим будет поручено давить протестное движение, и армия, которая пока в политику не вмешивается. То есть, делает вывод политолог, все будет зависеть от того, какая из первых двух групп перетянет на свою сторону все остальные. При этом он отмечает, что политический потенциал либералов здорово превышает аналогичный показатель государственников.

В качестве доказательств эксперт приводит конкретные цифры: сто тысяч человек из первой категории в Москве плюс еще тысячи по остальным городам — против нескольких десятков тысяч патриотов. Откуда он эти цифры берет — непонятно, так и пишет: «на глаз». Единственный более-менее убедительный аргумент — сравнение численности массовых акций. Но и оно серьезно передернуто. «Все мероприятия подобного рода собирали мизерное число участников или организовывались с помощью административного ресурса и денежных вознаграждений, — пишет Шмелев о митингах и шествиях государственников, — при этом проходившие в Москве "марши мира" оказывались гораздо более многолюдными и не наталкивались ни на какую агрессию со стороны жителей города».

Давайте сравнивать. «Марш мира», проведенный либералами в сентябре прошлого года, собрал, по разным оценкам, от 5 до 200 тысяч человек. В зависимости от того, кто считал — о 5 тысячах говорила полиция, про 200 заявляли организаторы. Если судить по картинке с акции, то истина найдется где-то на уровне 20 тысяч. И либералы, и патриоты признают, что пик протестной активности пришелся на 2011 год, после чего столь же массовых акций уже не бывало. Тогда оппозиции удавалось вывести на улицы, по средним оценкам, около 50 тысяч человек. То есть, чтобы набрать хотя бы такую же цифру, нужен какой-то экстраординарный повод. Что подтвердил и недавний марш «Весна», принявший форму панихиды по убитому Борису Немцову. Счетчики общественников насчитали те же самые 50 тысяч, что и в 2011 году. Так что даже 50 тысяч митингующих — это редкость, что уж говорить о 100?

Что же касается патриотических мероприятий, то тут Шмелев чуть занижает реальную картину. Так, среди митингов, посвященных событиям на Украине, можно отметить акцию в поддержку Крыма, прошедшую в марте прошлого года и собравшую 20 тысяч человек, митинг-концерт «Мы вместе!», приуроченный к годовщине воссоединения с полуостровом, который посетило около 100 тысяч, и 30-тысячный митинг к годовщине майдана «Не забудем, не простим!». Можно, конечно, предположить, что здесь официальные цифры, наоборот, будут завышены, но разницы на порядок не наблюдается — примерный паритет.

Тем не менее Шмелев прав в том, что большинство россиян на митинги действительно не ходит. И сейчас я объясню, почему. Еще во времена Советского Союза народ ходил на демонстрации дважды в год — 1 мая и 7 ноября. Это были праздники, и люди выражали там свою радость. Митинги оппозиции имеют иную природу — это демонстрация деструктивных настроений. «Нет — этому!», «Сломать — то!», «Долой — третье!» — вот абстрактное содержимое их лозунгов.

А что делать большинству, которое все устраивает? Кричать: «Сохраним! Оставим! Поддержим!»? Почему бы и нет, но не каждый же день. Г-н Шмелев, похоже, ориентируется в своем тексте исключительно на революционные идеалы. Активность населения он меряет по участию в протестных акциях и готовности к вооруженным переворотам. Но ведь то самое «84-процентное большинство» тоже активно, только по-своему. Его активность созидательна. И заключается она не только в сборе гуманитарной помощи пострадавшим от боевых действий регионам в соседнем государстве. К этой активности относится и деятельность многочисленных неполитических НКО, платформ для взаимодействия гражданского общества вроде ОНФ, патрулирование улиц в составе добровольных народных дружин и многое другое, что улучшает существующий мир, не ломая того, что есть сейчас.

Кроме того, поддержка 84% населения — это обратная связь, которую народ предоставляет власти, подтверждая, что доверяет ей управление страной. Это означает, что мы делегируем власти полномочия от нашего имени решать, какие действия должна совершить страна, а подчиняющимся ей силовикам передаем право охранять государственную стабильность от антиконституционных переворотов. Но революционно настроенной аудитории Шмелева ни в коем случае не стоит верить, что народ не встанет бок о бок с органами правопорядка, случись такая опасность. Потому что 84 процента населения довольно всем сейчас, но это не значит, что оно не выразит активный протест, если ему дадут для этого повод. И вряд ли оппозиционерам придется по душе этот отпор.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram