Донецк доводит свидомых до психоза
Перечень "бытовых" названий посттравматического стрессового
расстройства, кроме "вьетнамского" и "афганского",
Более легкий вариант —
Какие нежные эти украинские военнослужащие: как гражданских обстреливать, так пожалуйста, а когда по ним стреляют — так спать не могут. Анекдот "А нас-то за шо?" явно никто не выдумывал, взят с натуры.
Давайте вспомним, что такое "вьетнамский синдром". Сенявская Е.С., "Психология войны в XX веке – исторический опыт России" (2007): "По наблюдениям американских ученых, большинство солдат, вернувшихся из Вьетнама, не могли найти свое место в жизни. И причины этого были в основном не материального плана, а именно социально-психологического: то, что общество сознательно или неосознанно отторгало от себя “вьетнамцев”, которые вернулись в него “другими”, не похожими на всех остальных. Они вели себя независимо в отношениях с вышестоящими и очень требовательно в отношении с подчиненными, в общении с равными не терпели фальши и лицемерия, были чересчур прямолинейны. Таким образом, американские “вьетнамцы” оказались в положении “неудобных людей” для всех, кто их окружал, и вынуждены были “уйти в леса”, – то есть замыкались в себе, становились алкоголиками и наркоманами, часто кончали жизнь самоубийством. По официальным данным, во время боевых действий во Вьетнаме погибло около шестидесяти тысяч американцев, а количество самоубийц из числа ветеранов войны еще в 1988 г. перевалило за сто тысяч. Причем “вьетнамский синдром” развивался постепенно, время лишь обостряло его признаки и “трагический пик болезни наступал почему-то на восьмом году”".
Здесь важно понимать, что такой синдром относится не к любой войне: после Великой Отечественной люди более-менее спокойно возвращались к мирной жизни. Психологи отмечают следующий набор предпосылок для возникновения посттравматического стрессового расстройства:
1. война на чужой территории;
2. трудности с опознанием противника;
3. война среди гражданского населения;
4. война в то время, когда страна живет мирной жизнью;
5. отчужденность при возвращении с театра военных действий;
6. негативное отношение к целям войны в социуме.
Легко отметить, что принципиальна разница между справедливой и несправедливой войнами: вторые вызывают комплекс вины. Также понятно, что к "АТО" полностью относятся пп. 2-4, при этом Донбасс уже воспринимается как враждебная территория в значительной степени, далеко не все граждане Украины в восторге от "АТО" (п.5-6).
Кроме того, "донбасский синдром" отличается от "афганского"
и "вьетнамского" тем, что
Проблема "вьетнамского" и "афганского" синдрома была в том, что человек, вернувшись с войны, где привык строго делить всех на своих и чужих, реагировать однозначно силовым методом и т.д., попадал в социум, где их никто особо не ждет, а двуличие, "плюрализм" и т.д. – считаются нормой. При этом есть восприятие с детства: ветераны войны – уважаемые люди, но в США было время хиппи с их "Make love, not war", а ветераны Афганистана возвращались и попадали в эпоху "перестройки" (первичного накопления капитала) со всеми вытекающими, при этом в общество внедрялись идеи ненужности соответствующей войны (сейчас нас нет в Афганистане – и наркотрафик через Таджикистан в России стал привычным явлением).
Но ситуация на Украине усиливается тем, что Киев не стремится официально признавать потери, даже не указывает прохождение службы в зоне "АТО" в документах, украинское военное командование, скажем так, массово экономит деньги на своих подчиненных, при этом спокойно оставляя их в "котлах". Ну и членам семьи, остающимся на гражданке, живется все хуже и хуже.
Дополнительно также следует учесть, что на "майдане"
Кроме того, принципиальных нацистов и садистов не так уж и много – помимо
террористических батальонов, есть и обычные призывники, которые просто
подчиняются приказам (то, что такие приказы преступны, сейчас не обсуждаем). И
когда такой вот "просто призывник" ставится в условия "стрелять
туда" – он стреляет хоть из "Града", хоть "Точкой-У".
А если не будет стрелять, то возможен и
Возникают два вопроса: "Что с этим делать сейчас Украине" и "Что
делать с этим потом России". По первому вопросу украинские психологи
разводят руками: да, надо лечить. Однако следует отметить, что не смотря на полный хаос, происходящий на Украине — и в области медицины тоже — вопросом там занимаются. Впервые о проблеме заговорили еще в 2013 году, и с тех пор ведется достаточно активная работа по выявлению военных, страдающих этим заболеванием. Сегодня на брифинге, посвященном данному вопросу, глава парламентского комитета Украины по вопросам здравоохранения Ольга Богомолец
Что же касается второго вопроса, то в настоящее время его не имеет смысла обсуждать: куда большей проблемой будет не лечить, а разыскивать военных преступников.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Если заметили ошибку, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter