МиГ

Шаблоны всю жизнь довлеют над нами. Однако мир сегодня быстро меняется, из-за чего многие из них становятся устаревшими и даже смешными. Например, у значительной части граждан России есть стойкое убеждение, что все только и мечтают уехать жить куда-нибудь в Германию. А между тем это давно уже не так. Пути миграционных потоков неисповедимы.

Реализация смелого и неожиданного решения о выходе Великобритании из состава ЕС, принятого британцами на референдуме, похоже, начинает пробуксовывать. Смелые высказывания евроскептично настроенных элит сменились молчанием: постепенно к властям приходит осознание того, насколько велики будут потери страны от разрыва связей с Евросоюзом.

В начале октября, развивая мысль о разрыве связей Украины и России, министр иностранных дел Украины Павел Климкин сказал, что Киев рассматривает возможность выхода из СНГ. Оказалось, что подготовительная работа в этом направлении уже ведётся и, по словам министра, осталось лишь урегулировать некоторые моменты. А что на самом деле теряет Украина и её граждане с выходом из СНГ и о чём, как и в случае с евроассоциацией, умолчал министр-русофоб?

Трудовая миграция белорусов в Польшу приобрела массовый характер: за последние три года только официально там трудоустроились 11 тыс. выходцев из Белоруссии. После того как Варшава начала раздавать Карту поляка, выплачивая деньги и максимально упрощая оформление гражданства, ополячиться поспешили 75 тысяч белорусов и 70 тысяч украинцев. И если с Украиной всё понятно, то как социалистический оазис Лукашенко стал поставщиком работников для Польши - не совсем.

Утечка мозгов есть, но в связи с этим феноменом существует какое-то нездоровое количество мифов и легенд, значительная часть которых унаследована из 90-х. Один из этих мифов заключается в том, что из страны уезжают наиболее инициативные бизнесмены и создатели добавленной стоимости. А ещё один миф заключается в том, что государство ничего не делает для того, чтобы остановить утечку мозгов, из-за чего ситуация становится хуже с каждым годом.

Четверо из десяти немецких детей в возрастной категории до пяти лет являются потомками мигрантов.