слова

Фильм о событиях августа 1968 года в Чехословакии вызвал странную реакцию у государств-наследниц этой страны: они обвинили Россию в попытке «переписать историю». Насколько такие заявления оправданны? И вообще, возможно ли это?

В субботу президент Путин подписал pакон «O нежелательных неправительственных организациях». Часть прогрессивной общественности назвала законопроект беспрецедентным по своей жестокости, сделав вывод о том, что решения о запрете на деятельность организаций будут теперь приниматься "без всякого суда". Но неужели Россия первая в истории озаботилась защитой своих внутренних интересов? Давайте разберем опыт других стран.

Стивен Коэн - американский гражданин, человек весьма пожилой и политиками своей страны, как правящими, так и теми, кто сегодня в оппозиции, нелюбимый. А кому приятно, когда прямо в глаза, без всяких прикрас говорят горькую правду, обвиняя, по сути, в разжигании третьей мировой войны? Тем не менее, в психушку профессора Коэна не сажают, с работы, наградив волчьим билетом, не гонят. Почему в США не затыкают рот «прокремлевскому», как его называют, "лизоблюду"? Означает ли это отсутствие цензуры и торжество демократии в Штатах? И о чем на самом деле печется Коэн?

Российские либералы, украинские националисты, белорусские оппозиционеры и западные СМИ нервно отреагировали на горькую пилюлю от Владимира Путина – его объективный комментарий о предпосылках подписания пакта Молотова-Риббентропа. Хотя, по большому счету, такое "единство" с исторической точки зрения выглядит по меньшей мере смешно.

На днях попала на глаза презабавная карта - иллюстрация к так называемому "Индексу свободы слова" от международной организации "Репортеры без границ". Над ней можно было бы просто посмеяться, если бы она не была реально эффективным оружием в информационно-психологической войне против России и всех неугодных Вашингтону стран...

Мы уже давно привыкли к тому, что страсти вокруг свободы слова и творчества кипят преимущественно только в Москве и Санкт-Петербурге, а в провинции - полное болото. И даже в многомиллионной Москве и Питере на подобных акциях можно увидеть лишь несколько сот регулярно появляющихся лиц. И тут вдруг взорвался Новосибирск! Что делать с бурлящими массами? Ждать ли, что они успокоятся?

Анатолий Шарий отвечает на вопросы Вежливой Насти специально для PolitRussia.com о том, почему у Украины нет шансов на вступление в ЕС, "совковом" менталитете европейских чиновников и отличиях между старой и новой Европой.

Искусство не может ограничиваться извне, у художников должна быть абсолютная свобода для самовыражения, а государство не имеет права вмешиваться в дела культурные — примерно такими лозунгами отреагировала часть общественности на политику российского Минкульта последнего времени. Что породило шквал критики? Чем продиктованы действия министерства? Придется ли художникам вольных взглядов уходить в подполье?

Анатолий Шарий отвечает на вопросы Вежливой Насти специально для PolitRussia.com о конфликте Коломойского и Порошенко, проекте «СтопФейк», о западных СМИ и о том, почему его нужно называть ночным горшком.

Определенная часть нашего общества в любой государственной инициативе пытается отыскать, где и как именно посредством этой инициативы ее пытаются ущемить в правах. Особенно остро такая реакция проявляется, когда дело касается святая святых – интернета. При этом мало кто удосуживается разобраться, в чем конкретно заключается нововведение. Давайте не будем уподобляться любителям необоснованной критики и разберемся, как и зачем Россия вмешивается в работу глобальной сети.